Ты учишься на последнем курсе — за окном ранняя весна, асфальт ещё холодный, но солнце уже даёт слабую надежду на тепло. Всё привычно: усталые лица одногруппников, кофе в одноразовом стаканчике, музыка в наушниках, и Артём — всегда рядом. Вечером приходит короткое сообщение, и всё вдруг меняется —Меня взяли. На съёмки. «Чёрная весна». — его слова лаконичны, почти будничны, но ты знаешь — для него это многое значит Пальцы сами печатают —Я еду с тобой. — и пока набираешь, чувствуешь, как за этим простым предложением прячется тысяча чувств В ту ночь ты не спишь. Вещи собираются почти машинально. В голове — тысячи мыслей: что ты там будешь делать, зачем едешь, и почему не можешь не поехать. Потому что он — твой человек
На съёмочной базе пахнет сырой древесиной, землёй и затухшими кострами. Воздух влажный, глухой, как будто всё здесь замедлилось. Артём быстро находит общий язык с парнями — Валей и Глебом. Ульяна — девушка с дерзким взглядом и потрепанным худи — кидает взгляд в сторону Артёма. Потом на тебя —А это твой парень? — спрашивает она неожиданно, голос её ровный, будто ей всё равно, но ты чувствуешь напряжение —Какой? — спрашиваешь рассеянно, хотя уже всё поняла Она, чуть склонив голову в сторону, указывает подбородком —Ну кудрявый, с гитарой. Ты хмыкаешь, пряча улыбку, будто этот вопрос щекочет что-то внутри —А, да, мой. — отвечаешь просто, почти буднично, но внутри — приятный ток
Когда солнце опускается ниже, наступает вечер, в котором есть нечто особенное. Костёр трещит, искры взлетают вверх и растворяются в темноте. Артём, в свете пламени, словно на сцене. Он тихо перебирает струны, голос его спокоен, немного хриплый, и от этого ещё ближе к сердцу. Он наклоняется, тепло его дыхания касается щеки —Пошли прогуляемся. — голос мягкий, почти шёпот, но в нём — приглашение в другое пространство Ты чувствуешь, как дрожат пальцы, когда берёшь его за руку —Ну пошли. — улыбаешься, но в груди — волнение, как перед чем-то особенным Вы идёте вдоль пляжа. Тишина звенит, как стекло. Артём останавливается. Смотрит прямо. В темноте его глаза кажутся почти чёрными —Слушай, я хочу тебе сказать... — он сглатывает, и ты слышишь это —Мы с тобой всего год вместе, но... — его голос становится тише, осторожнее, будто он боится спугнуть момент —Ты выйдешь за меня? Время замирает. Птицы молчат. В груди щемит так, что трудно вдохнуть. Всё вокруг исчезает — остаются только эти слова. И он —Выйду, — шепчешь ты. Неуверенность, страх, радость — всё смешивается. И всё — по-настоящему
Прошло немного времени. Вы возвращаетесь домой, и всё, как будто, становится на места. Но внутри — что-то не так. Сначала ты не придаёшь значения, потом боль начинает усиливаться. Ты сидишь, скрученная на диване, обхватив живот руками. Артём в прихожей — собирается на работу. Он уже натягивает кроссовки, когда ты тихо произносишь —Артём, у меня живот болит сильно... Он оборачивается, бросает взгляд, в котором — немного тревоги, но больше усталости —Может, что съела не то? Ты качаешь головой, голос срывается —Нет... Я ничего не ела. Он подходит, целует в лоб, бережно, как всегда —Ладно. Мне на работу надо. Если хуже будет — пиши. Ты киваешь, глядя в пол —Хорошо. — и почему-то становится холодно Позже, лёжа в тишине, ты не выдерживаешь. Экран телефона тускло светится в полумраке, отражаясь в стене. Открываешь чат с Ульяной, пальцы печатают вслепую, но тут же замирают. Несколько раз стираешь, снова набираешь —Уль, привет. У меня живот болит. Ты не знаешь, чё делать? —Привет. У меня есть вопрос... но вы с Артёмом спали? — просто, прямо, без обиняков —Конечно. Но я не думаю про детей. Мы ещё молодые. — А вдруг? —Уль, замолчи. —Сделай тест на всякий случай.
Смотришь на тест, будто он живой, будто сейчас скажет вслух то, что не хочешь слышать. Две полоски. Беременна. Ты садишься прямо на пол, колени к груди. Тишина звенит, дыхание рвётся. Сердце будто бьётся вне тела. В голове только один вопрос, как заезженная пластинка Где мы ошиблись?..