Сложный перевод жизни. Это знакомо каждому. Вот ты стоишь, вроде бы дышишь, вроде бы живёшь, а внутри — только гулкая пустота. Всё кажется бессмысленным, всё будто против тебя. И даже когда пытаешься собраться — не получается. В голове хаос. Руки дрожат. Глаза мокрые от слёз, которых уже не осталось. Ты улыбаешься. Почти каждый день. Машинально. На людях — маска. Дома — тишина и одиночество. А внутри — безысходность, которая становится твоим постоянным фоном. Тебя будто зажало между двух реальностей: той, где ты была счастлива, и этой — где всё рухнуло. Когда-то ты могла просто прижаться к нему и забыть о мире. Могла молчать, и он всё равно всё чувствовал. Тогда всё казалось простым. Но сейчас — нет. Артём всё чаще задерживается. Работа, работа, работа. Он не пишет. Иногда — ни одного слова в день. А ты? Ты сидишь в темноте, разглядывая телефон и обновляешь переписку, будто это как-то изменит ситуацию. Будто он вдруг поймёт, как тебе плохо, как страшно, как одиноко.
Но он не пишет. Он молчит. И ты снова открываешь ящик. Тот самый. Где всё лежит ровно, аккуратно, как будто в этом тоже есть смысл. Ты долго смотришь на лезвие. Секунда — и оно уже в руке. И вот — кожа рвётся. Медленно. Почти беззвучно. А потом — кровь. Тёплая, ярко-красная, настоящая. В комнате темно. Только экран телефона освещает твоё лицо. И тут он вспыхивает. Вибрация. Сообщения — одно за другим: Артём
«Родная.»
«Скинь фото запястий. Сейчас.»
«Я посмотрел твои репосты.»
«Буду дома через час.» Ты застываешь. Он заметил. Он понял. Сердце начинает колотиться, как бешеное. Руки липкие от крови и паники. Тебя будто выдёргивают из ямы. Медленно, но резко. Сообщение снова:
«Если ты не ответишь — я вызову скорую. Мне плевать, что подумают соседи.» Ты медлишь. А потом срываешься. Отправляешь фото. Он не отвечает, но ты знаешь — он едет. Уже мчится через ночь, без светофоров, без мыслей — только ты в голове. Ты садишься на пол, спина скользит по стене. На душе страшно. Стыдно. Ты даже не уверена, чего хочешь: чтобы он пришёл — или чтобы никто не знал. Но он знает. Он всегда знал. Проходит меньше часа. Замок щёлкает. Он врывается, как буря. Не кричит. Не говорит ни слова. Просто подходит. Медленно. Опускается на колени. Смотрит на тебя. Внимательно. Долго. —Ты... — голос дрожит. —Зачем ты так, м? Я ж... не смогу, если ты... Он замирает. Губы сжаты. В глазах слёзы, те самые, которых ты от него никогда не видела. И в этот момент ты впервые за долгое время чувствуешь что-то живое. Боль. Но уже не ту, что под кожей. А ту, что между вами. Он обнимает тебя. Сильно. Тепло. Целиком. И ты впервые по-настоящему плачешь.