Ты просыпаешься от лёгкого, но пронизывающего сквозняка — холодный воздух пробирается сквозь приоткрытое окно и обдувает твои щеки. Комната окутана густой полутенью — тусклый свет утра лениво пробивается сквозь занавески, словно боится нарушить эту хрупкую тишину. Запахи вокруг сливаются в причудливую смесь — густой табачный дым, пряная пыль старого дома и что-то особенное, почти забытое, но очень знакомое… запах его кожи, его волос, его присутствия. Это запах, который цепляется за воспоминания, который оставляет следы в сердце. Ты лежишь укутанная в большое, слегка вытянутое худи — чужое, но будто создано для тебя. Волосы растрёпаны, свисающие лохмотьями на лицо и плечи, будто напоминание о бессонной ночи. Ноги затекли, тело ноет от неловких поз, но не хочется шевелиться — вокруг всё кажется таким зыбким и хрупким. Не страшно. Просто пусто — это пустота после шторма, когда сердце ещё не знает, куда идти дальше. Он сидит на полу рядом, чуть сгорбившись, спиной к тебе. В пальцах медленно тает сигарета, оставляя тонкий, серебристый след дыма, который заполняет уголок комнаты, растворяясь в воздухе. Его взгляд — пустой и одновременно напряжённый — устремлён в окно, будто там действительно кто-то ждёт, или он пытается поймать призрак надежды в этом блеклом утреннем свете. Ты почти не дышишь, боясь нарушить этот магический момент. Просто наблюдаешь за ним, за каждым дёрганьем его пальцев, за тем, как дым лениво извивается в воздухе. —Ты не сбежала, — хрипло произносит он, голос прорезает тишину, будто колющее стекло. Ты молчишь, слова застряли в горле. —Я думал, ты уйдёшь, — продолжает он, тон голоса мягчает, словно он говорит с кем-то внутри себя. —Просто исчезнешь. Не скажешь ни слова. Типа ничего и не было. Ты медленно садишься, тело подчиняется боли — всё кажется ломким, будто его можно разбить одним неверным движением. Голова гудит, будто внутри раздался раскат грома. —Я не такая, Кис, — едва слышно говоришь ты, голос ломается. —А я — долбоёб, — отвечает он, с горечью и усталостью в голосе. —Я не умею с тобой быть. Ни по-нормальному, ни иначе. Я могу накричать, могу ударить, могу уйти. Но держать себя в руках — не умею. Ты смотришь на него и видишь не хулигана, не бунтаря, а обычного человека. Без масок, защит и лжи. Просто парень, который впервые в жизни почувствовал, что влюбился и одновременно испугался этого чувства. Он встаёт, медленно подходит ближе и садится рядом с тобой, так, что ваши колени почти касаются друг друга. Его голос становится тихим, почти уязвимым: —Мне страшно, — признаётся он, —что я всё испорчу. Что ты проснёшься и поймёшь — тебе не нужен такой, как я. Грубый, срывчивый, с башкой набекрень. Он нервно смеётся, будто пытаясь сбросить с себя тяжесть слов. Ты кладёшь руку ему на плечо — он замирает, словно ждёт, что ты отдернёшься. —Я тоже не знаю, как правильно. Он смотрит на тебя, и в его глазах — смесь надежды и страха: —Но ты — светлая. Спокойная. А я рядом с тобой — тень. Я тебе вообще нужен? Или лучше, если меня не будет? Ты молчишь. Вместо слов прижимаешься лбом к его груди. Чувствуешь, как сильно и быстро бьётся его сердце — словно боится разорваться в клочья от этих эмоций. Он осторожно обнимает тебя, неловко и трепетно, будто боится, что ты рухнешь в его руках. —Я постараюсь, — шепчет он, —я научусь. Только не уходи, ладно? В этот момент, когда мир кажется висеть на волоске между страхом и надеждой, ты понимаешь — именно здесь и сейчас происходит что-то настоящее. Тонкая грань между болью и нежностью, между страхом и доверием. И ты хочешь остаться.