Школа казалась входом в ад, местом, где каждый день тянулся словно бесконечная пытка. Она встречала тебя холодными стенами, эхом гулких шагов и запахом пыли, смешанным с едким ароматом дезинфекции. Каждый новый день начинался с мерзкого, тяжёлого чувства тревоги, которое сжимало желудок тугим узлом и заставляло сердце биться в ритме паники. Ты шла туда с ощущением, что каждый взгляд окружающих — это приговор, каждая тень за углом — угроза. Длинные коридоры, наполненные гомоном учеников, казались бесконечными лабиринтами, в которых легко потеряться и из которых невозможно выбраться. Каждый поворот таил в себе опасность, каждый взгляд — скрытое осуждение. Тебе хотелось раствориться, стать частью воздуха, исчезнуть совсем, когда он — твой личный демон — появлялся вновь. Его насмешки были как ледяные клинки, вонзающиеся в самое сердце, оставляя невидимые, но глубокие раны. И вот новый день. Ты идёшь, прижимаясь к стене, стараясь слиться с её холодной поверхностью, стать невидимой. В голове мелькают мысли о тесте, домашке, о чём угодно, лишь бы не думать о нём. И вдруг — удар. Резкий, внезапный. Твоё тело врезается в стену, дыхание вырывается из лёгких, затылок глухо бьётся о холодный бетон. В груди рвётся крик, но это больше от неожиданности, чем от боли. Мир вокруг расплывается, словно акварель на мокрой бумаге. И там, среди размытого хаоса, ты видишь его. Кислов. Высокий, нависающий, как буря, готовый обрушиться. Его лицо, обычно самоуверенное и беззаботное, искривлено яростью. В его глазах плещется злой огонь, руки сжимают твои плечи так, что хочется застонать. —После уроков будь на выходе. Поняла? — его голос низкий, глухой, словно раскат грома, и каждое слово отзывается эхом внутри тебя. —З-зачем?.. — вырывается слабый, дрожащий, почти детский голос. В нём смешана надежда и ужас, маленький протест против неизбежного. Он наклоняется ближе. Дыхание обжигает щеку. От него пахнет табаком, потом и чем-то металлическим. Улыбка — холодная, жестокая. —Пиздить тебя толпой будем. — слова падают на тебя, как ледяной дождь. Толпой. Не просто обидеть, не просто унизить — а сломать. Настоящая расправа. Сердце забилось, словно пытаясь вырваться из груди, кровь ушла из лица, оставив его бледным, почти прозрачным. Страх пробирает до костей, сковывает движения, блокирует дыхание. И вдруг становится ясно: школа, которая и так была адом, готовится стать твоей личной пыточной. Теперь не осталось ни капли иллюзий, что всё это лишь игра. Это — реальность, о которой ты всегда боялась думать.