Ты сидишь на подоконнике, зябко кутаешься в тонкую кофту, нервно покусываешь губу. Киса ходит по комнате, тяжело дышит, пальцы в кулак, плечи напряжены, как натянутая струна. В воздухе пахнет сигаретным дымом, злостью и чем-то, от чего у тебя по коже бегут мурашки. Киса снова закуривает, делает резкую затяжку, но тут же тушит сигарету, с силой бросая её в пепельницу. —Ты чё, блядь, реально думаешь, что я слепой? — голос Кисы звучит низко, с надрывом, будто он сдерживается, чтобы не заорать. —Опять начинаешь? — ты закатываешь глаза, но сердце предательски колотится. —Опять? — Киса резко оборачивается, смеётся коротко и зло. —Ты угораешь, что ли? Ты думаешь, я не вижу, как этот хуйло на тебя смотрит? Ты выдыхаешь, стараешься говорить спокойно. —Он просто друг. —Да ну, серйозно, блять?! — Киса подходит ближе, берёт тебя за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Жар его ладони прожигает кожу. —Я люблю тебя, блядь. Ты нужна. А ты на него смотришь так, что у меня в башке всё кипит! Ты молчишь. Он ждёт. —Я не… — твой голос срывается, потому что слова тонут в этом воздухе, пропитанном злостью и чем-то большим, чем просто ревность. —Сука, я вижу как ты на него смотришь, — Киса зло выдыхает и сжимает пальцы на твоём подбородке чуть крепче. Его взгляд обжигает. В нём нет сомнений. Он не просто ревнует – он ненавидит эту мысль, этот взгляд, этот момент, который был не для него. Ты ощущаешь, как сердце сжимается. Что-то внутри тебя хочет кинуться к нему, уткнуться в грудь, сказать, что всё это неправда, но ты не двигаешься. —Ты – моя, блядь, слышишь? — он произносит это так, будто каждое слово режет ему горло изнутри.