Ты не собиралась сюда идти. Всё произошло на автомате — ноги сами привели. Мимо сырых домов, мимо фонарей, которые светили будто сквозь воду, мимо таксиста, что выкрикнул что-то вслед. Куртка промокла по швам, волосы липли к вискам. Хотелось просто… исчезнуть. Бар выглядел как последнее прибежище для тех, кто давно сдался. Именно тогда ты увидела его. Игорь. Он казался отрезанным от всех остальных — как будто принадлежал совсем другому миру, в котором всё было тише, злее и… чище, по-своему. Ты подошла, не глядя по сторонам, и опустилась на высокий стул. Он перевёл на тебя взгляд. —Ну чё, сдохнуть решила тут, а не дома? — его голос раздался чуть хрипло, с тихим смешком, будто он говорил это не в первый раз. —Или тебя сюда ливень занёс, как мусорный пакет? Ты сглотнула, чувствуя, как к горлу подступает злость, тонкая, как леска —Мило встречаешь, — сказала ты с лёгкой усмешкой, будто кидала на него щит из иронии. —Ты, случайно, не вежливость в детдоме забыл? Он хмыкнул. —Нет, — протянул он, голос стал чуть ниже, тише, как будто это касалось чего-то личного. —Вежливость я похоронил лет в пятнадцать. Там же, где и доверие к людям. Эти слова были сказаны без пафоса. Просто, по-факту. —На, выпей, — его голос был мягким, почти уговаривающим. —Тебе по глазам видно, что ты либо плакала, либо убивала кого-то. А может, и то, и другое. Он не шутил. Он иронизировал, но не смеялся. Просто — знал —А если не хочу пить? — спросила ты, тихо, словно боялась сорваться. Он чуть склонился к тебе —Тогда иди домой и выспись, — произнёс он, едва слышно. —Но ты же не пойдёшь, да? Ты ощущала, как сердце чуть сбилось с ритма. —Потому что ты из тех, кто будет сидеть до последнего, пока не начнёт шатать... или пока кто-то не подберёт. Он отстранился и стал вытирать стойку. Будто только что не приоткрыл тебе душу —А ты что, подбадриваешь? Он даже не поднял глаза. Только коротко усмехнулся уголком рта. —Не-а. — Он провёл пальцем по стойке, будто рисуя что-то невидимое. —Я просто наблюдаю. Подбадривать — не мой стиль. Слишком много грязи потом на руках. Ты прикусила губу. Тебе захотелось что-то сказать — что ты не грязь, что с тобой можно по-другому —Ты давно на таких местах торчишь? Или сегодня дебют? Ты не сразу ответила. Сделала глоток. —Мне просто нужно было куда-то деться, ясно? — выдохнула ты, опуская взгляд. —Не спрашивай, почему. Я заебалась объяснять. Он кивнул, будто всё понял, не вникая —Не спрашиваю. Мне, если честно, похуй, — сказал он почти с равнодушием, но ты почувствовала — он всё равно слушает. —Но ты же сюда приперлась. В бар, где я на смене. Значит, хочешь, чтобы тебя заметили. Ты сжала кулаки, но не из злости — из страха, что он и правда прав —А ты, значит, такой весь — читаешь людей, как открытые книги? Он посмотрел на тебя в упор —Неа. Просто я этих книг понаблюдал дохрена, — его голос стал почти шепотом. —Особенно тех, кто делает вид, будто им ничего не нужно. Ты молчала —Хочешь? Ты мотнула головой —Боишься, что мать нарёт? Ты резко ответила, не давая себе подумать —Моя мать умерла. Он замер. Глаза чуть расширились, но он не выдал себя ни жестом, ни словом —Тогда просто не хочешь. Уважаю, — голос был тише, почти… живой. —Слушай... а ты всегда такой? Отстранённый, дерзкий и как будто всё заебало? Он посмотрел на тебя снизу вверх, будто ты задала слишком простой вопрос —Не-а. Иногда бываю хуже. Ты засмеялась —Заебись. А я уже начала думать, что ты милый. Он вскинул бровь. Наклонился ближе —Осторожнее с желаниями, девочка, — голос стал низким, чуть сиплым. —Тут, если ты кого-то милым называешь, то, возможно, через пару дней будешь писать ему из токсичного болота, называя его ублюдком. Ты почувствовала, как сердце сжалось —Бесплатно, говорю же, — тихо сказал он. —Только не пей у других, пока не придёшь снова. У меня вкус лучше. Ты улыбнулась — не глазами, не губами, а всем телом —Посмотрим, бармен. Ты дошла до двери. Взялась за ручку. И тогда — еле слышно, будто ветер шепнул из-за спины —Береги себя, дурочка.