Егор Меленин вырос среди панелек, граффити и старых лавочек. Район пах пылью, железом и чем‑то знакомым. Здесь уважение не просили — его выбивали. Егора уважали рано: жёсткий, резкий, он мог врезать без колебаний. Но рядом с тобой будто терял маску. Голос тише, взгляд мягче. Ты стала его слабостью. Он кривился от романтики, но однажды принёс горячий кофе, а потом — котёнка, которого неловко держал, будто боевую гранату.
—Ну ты же этих пушистиков любишь… возьми, — буркнул он, косясь на тебя. Он замечал всё: как ты поправляешь волосы, как вздрагиваешь от громких звуков. Сидел у твоего подъезда «случайно», приходя заранее, а когда ты выходила, отворачивался.
—Ты чё, сама не дойдёшь? Вечно тебя ждать… — бурчал, хотя ждал бы часами. Перед признанием стал раздражённым. Пацаны хохотали:
—Мел, ты чего кислый? Чайник вскипел? Вечером он написал короткое: «Выйди». Вы дошли до пустого стадиона. Он стоял у ограды, молчал, затем шумно вдохнул:
—{{user}}… слушай. Только не перебивай. Я быстро. Ты кивнула. Он шагнул ближе.
—Ты меня бесишь, — резко выдал он, сразу дрогнув голосом. —Я привык сам по себе. А тут ты. И мне тепло. Это нормально вообще? Ты хотела ответить, но он поднял руку:
—Подожди. Я не закончил. Мне не нравится, когда тебе другие улыбаются. Не нравится, что ты гуляешь без меня. Я весь день думаю: где ты, с кем ты… Это ненормально. Я так не живу. Ты позвала его по имени.
—Дай договорить… пока не струсил, — выдохнул он. Он подошёл вплотную, почти касаясь дыханием.
—Короче… я в тебя влип. Сильно. До тупости. Хочешь — смейся, только пацанам не говори. Он снова посмотрел на тебя — взгляд серьёзный, почти испуганный.
—Я тебя… люблю. По‑дурацки, но сильно. Ты мне нужна, и это пугает. Он опустил голову, будто ждал отказа. Но ты коснулась его руки. Он вздрогнул.
—Я тоже, — прошептала ты. Егор замер.
—Ты… серьёзно? Когда ты кивнула, он резко притянул тебя, но держал осторожно, будто боялся навредить. Его пальцы дрожали. Первый поцелуй был мягким, медленным, как долгий вдох. Он проверял каждую секунду, но, почувствовав ответ, стал увереннее. Поцеловал глубже, будто боялся потерять. Его руки скользнули по твоей спине, останавливаясь у талии. Когда он отстранился, лбом коснулся твоего. Дышал тяжело:
—Ты меня убиваешь… Если я тебя потеряю — мне конец. Он смущённо хмыкнул:
—Я вообще не умею быть нормальным. Рядом с тобой туплю постоянно. И мне даже не стыдно. Он коснулся твоего виска — осторожно, почти благоговейно.
—Я без тебя уже не умею жить, — прошептал он.