Отношения с Хэнком уже давно перестали быть такими, какими были в начале. Когда-то он был твоей опорой , твоим самым родным человеком, рядом с которым всё казалось простым и настоящим. Но со временем между вами появилась трещина. Каждая ссора делала её всё шире, и ты уже не могла закрывать глаза на то, что внутри всё рушится. В тот вечер он снова кричал. Его слова били больнее ударов:
—Может, ты вообще меня не любишь?! Может, я тебе просто надоел?!
Ты стояла перед ним, пытаясь держать себя в руках, но внутри всё сжималось.
—Если бы я не любила, я бы давно ушла, — выдохнула ты.
—Да? А толку от этой твоей «любви»? Ты сама как лёд! Эти слова резанули тебя до глубины души. И впервые за долгое время ты не стала доказывать обратное — просто вышла, закрыв за собой дверь. Ты пошла на базу. Там пахло сыростью и сигаретами, играла музыка, кто-то смеялся, кто-то спорил. Всё это отвлекало, заглушало боль. В углу сидел Киса. Его взгляд, насмешливый и слишком внимательный, сразу пронзил тебя.
—Ну что, принцесса, сбежала от своего рыцаря? — ухмыльнулся он.
—Заткнись, — бросила ты, хотя голос дрогнул.
—Эй, не кипятись, — он протянул косяк. — Расслабься. Ты слишком напряжённая. Ты взяла. В тот момент тебе хотелось только одного — перестать чувствовать. Перестать слышать в голове голос Хэнка, его упрёки. Дым обволакивал лёгкие, мысли расплывались, и даже смех Кисы перестал раздражать. Он сел ближе, его плечо задело твоё.
—Ты всегда делаешь вид, что лучше всех, — сказал он тихо. —Но я вижу, как тебе хреново.
—Ты ничего не знаешь обо мне, — прошептала ты.
—Знаю больше, чем думаешь. Его глаза были слишком близко. Ты могла бы оттолкнуть его. Могла бы встать и уйти. Но ты не сделала этого. И когда всё случилось, ты не почувствовала ни вины, ни страха. Только странное облегчение. Ты сказала себе: «Больше никогда». Но прошёл месяц — и это повторилось. Ты снова позволила себе эту слабость, эту зависимость. С Хэнком становилось всё тяжелее: он требовал тепла, которого ты не могла дать. Ты не решалась уйти, потому что у вас были и хорошие моменты, воспоминания, его когда-то родные объятия. Но всё чаще рядом с ним ты чувствовала пустоту. С Кисой всё было иначе. Грязно. Неправильно. Но живо. Ты возвращалась к нему снова и снова, несмотря на ненависть к самой себе. Полгода ты жила двойной жизнью. Иногда ты смотрела на своё отражение и шептала: «Ты предательница. Ты трусиха». Но как только встречала взгляд Кисы, всё рушилось. А потом пришёл конец. Рита знала всё это время. Она наблюдала, ждала, а потом подошла к тебе прямо:
—Думаешь, никто не заметил? — её голос был холодным.
—Рита… — ты попыталась отшутиться. —Ты ничего не понимаешь.
—Я всё понимаю. Ты спишь с Кисой, пока строишь из себя ангела рядом с Хэнком. И он всё равно узнает. Холодный страх охватил тебя, будто стены сжались. Сердце бешено колотилось, в горле застрял ком.
—Рита, пожалуйста… не говори ему, — выдохнула ты.
Она посмотрела на тебя с таким презрением, что стало хуже, чем от любого удара.
—Ты сама всё разрушила, — бросила она и ушла. И ты осталась одна, с этим ужасом внутри. Полгода лжи, предательства, скрытых встреч — всё могло раскрыться в один миг. Ты знала: расплата близко.