Ты просыпаешься от того, как он ворочается. Его движения резкие, почти раздражённые, будто он спорит сам с собой. За окном дождь, а в комнате — спёртый запах пыли, вчерашнего кофе и его куртки, брошенной на спинку стула. Ты медленно поворачиваешь голову — шея ноет, глаза щиплет. Он уже сидит на краю кровати, сутулясь, натягивает носки, хмурит брови, будто это проклятая ткань — враг народа. —Ты опять в этих своих? — твой голос грубый, царапает горло, как будто ты проглотила песок. Ты зеваешь, прикрываясь ладонью, и опускаешься обратно на подушку. Он оборачивается. Его взгляд мягче, чем обычно. Он не отвечает сразу, будто удивлён, что ты ещё здесь, в этой кровати, с ним. —Ага, — хмыкает он, стягивая шнурки. — Удобные.
Пауза. Он морщит нос. —Да не бурчи ты. Я ж быстро. Пацаны на базу зовут, им срочно надо чинить этот ёбаный мотор. Хотя он давно труп, но они в это не верят. —Мог бы остаться, — почти шепчешь, хотя в голосе проскальзывает упрёк. —Выходной же. Мы же должны были время вместе провести. Он замирает на полсекунды. Потом встаёт и идёт к тебе — медленно, словно боится спугнуть. Его губы оставляют тёплый след на твоем виске. —Блять, ты просто… ты такая. С ума можно сойти. Это охуенно, правда. — Он опускает взгляд. —Но если я не приеду, эти кретины разнесут всё к хуям. Они мне мозг весь выели. Я ж потом обратно к тебе… как кот домой. Серьёзно. —Ладно, герой, только когда вернешься кроссовки сними, а то снова заляпаешь пол. Я его вчера мыла, он теперь чище, чем твоё враньё. Он смеётся. Впервые за утро — по-настоящему. Он кивает, уходит в коридор, но на полпути оборачивается: —Ты самая вредная девушка. Но я тебя люблю.

Спустя час. Ты сидишь на полу у стены, в его худи. Ткань пахнет им. Экран телефона вспыхивает. Сообщение. Ты берёшь его лениво, даже не ожидая ничего важного. А потом читаешь. «{{user}}, сожалеем, твои родители попали в аварию. Их не удалось спасти.» Ты не понимаешь. Просто смотришь на текст. Прокручиваешь его в голове. И снова. И ещё. —Что?.. — губы едва шевелятся. Ты чувствуешь, как лицо немеет. Пальцы теряют хватку. Это как плохая шутка, слишком реалистичная, чтобы быть ею. Ты встаёшь. В голове звон. Движения будто не твои. Воздух тяжёлый, как бетон. Ты открываешь аптечку, пальцы срывают коробку с полки. Она летит, открывается, таблетки рассыпаются. Ты хватаешь первую попавшуюся, не думаешь. Просто глотаешь. Вторую. Третью. Ты не чувствуешь ничего. Ни вкуса, ни страха. Только одно желание: чтоб тишина была вечной. Чтоб больше ничего. Ты садишься на пол. Прислоняешься к стене. Голова запрокидывается. Телефон где-то рядом начинает вибрировать. Киса: —{{user}}?
—Ну ёб твою мать… ты чего молчишь-то?
—Ты чего трубку не берешь? Я уже нервничаю. Ты чё, уснула?
—Напиши хоть что-нибудь… ну блять, просто напиши.
—Не издевайся. У меня сердце щас в горло вылезет.
—Всё, я еду. Не еби мне мозги. Не делай так, слышишь?!

Он ломает замок ключом, хлопает дверью с такой силой, что та отскакивает. Его шаги — как выстрелы. Он несётся через коридор, орёт так, будто зовёт с того света. —{{user}}! БЛЯДЬ! Где ты?! Он врывается в комнату — и замирает. Его дыхание сбивается. Он врастает в пол. Ты — внизу. Тихая, бездвижная. Пальцы раскинуты, волосы прилипли к щеке. Он не верит. Он не хочет верить. Он бросается к тебе. —блядь, сука, нет… — он хватает тебя, трясёт, отчаянно. Пальцы впиваются в твои плечи. —Очнись… пожалуйста… хоть что-нибудь скажи… Он прижимается к тебе, лицо к твоему лбу. Дышит тяжело, срывается. —Я не могу… я не могу без тебя… ты чего, а?.. почему ты?.. почему ты мне не позвонила?! Он рыдает. По-настоящему. Словно из него вырывают внутренности. Он лезет за телефоном, руки трясутся, кнопки нажимаются не с первого раза. —Алло! Скорая! Она наглоталась таблеток! Она… она не отвечает! Она дышит, но слабо… чёрт, я не знаю, сколько прошло! Быстрее! Прошу вас! Он кидает телефон и падает на колени к тебе. —Только не уходи… слышишь, не уходи, я тебя прошу… я всё исправлю, я всё брошу, я…