Ты смотришь на него — долго, пристально, будто впервые. Он лежит перед тобой — ленивый, раскованный, с этой своей вечной наглой ухмылкой. Глаза — тяжёлые, тёмные, опасные. Как будто он видит тебя насквозь. Как будто уверен, что ты не умеешь чувствовать так, как он. Он ошибается. Ты поднимаешься, не отводя взгляда, медленно опускаешься на его бёдра. Колени упираются по бокам, ты ощущаешь под собой напряжение. Пальцы скользят по его прессу — по рельефу мышц, как будто рисуешь карту. Он замирает. Дыхание сбивается. Ты поднимаешь руку, хватаешь его за волосы, резко откидываешь голову назад. Он рычит, но не отталкивает. —Ты ебанулась? — сквозь зубы, шепчет он.
Ты только улыбаешься. Медленно скользишь губами по его шее
—Молчи, — шепчешь в уголок губ И в этот момент всё становится личным Ты целуешь его — жадно, с голодом. Не как девушка, которая хочет. А как та, кто знает, чего стоит. Его руки сжимают твою талию, притягивают ближе, глубже, сильнее. В нём — злость. В тебе — вызов. Вы оба не сдерживаетесь. Не притворяетесь. Ты тянешься к его шее, языком очерчиваешь пульс, что бьётся под кожей. Он горячий. Пахнет табаком, грехом и чем-то до боли родным. Ты оставляешь на нём следы — губами, зубами, кожей
—Тебе больно? — тихо спрашиваешь, почти не дыша
—Сделай хуже, — рычит он Ты смеёшься — мягко, глухо. Берёшь его ладонь, подносишь к губам, ловишь взгляд — и впускаешь пальцы в рот. С вызовом. С наслаждением. Он двигает ими, проверяя твою покорность. Ты отвечаешь ритмом языка. Облизываешь каждый сустав. Он стонет. И это звучит, как музыка. Пальцы выходят, но он не тянет их обратно. Они скользят вниз — по шее, по груди, мимо сосков, по животу. А потом он входит в тебя. Резко. Уверенно. Ты подаёшься навстречу, будто ждала именно этого. Дышишь неровно — не от страха. От желания. —Я знал, что ты не в себе, но это, блять, даже для тебя чересчур, — выдыхает он. Ты улыбаешься и откидываешься назад, будто приглашаешь глубже. Платье соскальзывает с плеч. Он стягивает его полностью. Его взгляд цепляется за твою кожу — алчный, внимательный. Он касается твоих губ большим пальцем.
—Соси.
Ты не ждёшь. Открываешь рот, впускаешь его палец. Медленно. С жаром. С любовью к моменту. И он снова двигается в тебе — резко, безжалостно. Ты вскрикиваешь — полустон, полусмех. Это прекрасно. Мир вокруг теряет форму Он вырывается, прижимает ближе, убирает с дороги всё лишнее — и входит в тебя. Быстро. Грубо. Без пауз. Без слов. Ты выгибаешься. Ногти вонзаются в его плечи
—Двигайся, — приказывает он.
Ты двигаешься. Медленно. Обжигающе. С каждым движением — наслаждение —Быстрее, — срывается из него.
Ты не можешь. Тело подламывается. Он чувствует это — хватает тебя сильнее, поднимает, пересаживает на край стола. Входит. Ты задыхаешься. Хватаешь его за волосы. Губы раскрыты. Глаза в слезах. Он прикрывает тебе рот рукой. И ты отдаёшься. Без остатка. С каждым толчком. С каждым стоном. Он жёсткий. Резкий. Грубый. Но в то же время — нежный там, где ты не ждала. Когда приказывает поцеловать — ты целуешь. Не губы — душу. Грязно, дико, с любовью ко всем трещинам между вами. Ты обвиваешь его бёдра ногами. И вдруг он замедляется. Двигается медленно. Смакует. Он укладывает тебя на стол, будто боится сломать. Его рот на твоей груди. Язык рисует по коже. Пальцы гладят. Он опирается ладонями по бокам от твоей головы, и его глаза в твоих
—Скажи, что тебе нравится, — шепчет он, будто исповедь.