Ты стоишь у подъезда, опираясь на стену, когда слышишь знакомый хохот. Мел, как обычно, в компании ребят, перебрасывается шуточками, кидает пустую бутылку к мусорке, а потом ловко подхватывает её ногой. Его глаза сканируют двор, и когда встречаются с твоими — на секунду всё вокруг будто замирает.

Он подходит, тихо, но с уверенной походкой пацана с района, который привык, что всё вокруг — его территория. 
—Чего стоишь? — спрашивает, но в голосе слышна не грубость, а привычная дерзкая забота. 
Ты улыбаешься, даже не замечая, что сердце колотится.

Мел садится рядом на бордюр. Он достаёт пачку сигарет, курит, и дым медленно растворяется в прохладном вечернем воздухе. 
—Давно не виделись, — говорит он, словно между вами прошло слишком много времени, хотя прошло всего несколько дней. 
—Я просто гуляла, — отвечаешь ты, стараясь не показать, что каждое его слово задевает что-то внутри.

Он кивает, и на лице мелькает странная тень: легкая грусть, которую он редко показывает. 
—Пошли, покажу тебе кое-что, — говорит Мел, вставая и протягивая руку. 
Ты хватаешь её, и вместе вы идёте через дворы, по узким тропинкам между домами, где асфальт ещё влажный от недавнего дождя, а фонари рисуют золотые пятна на стенах.

Он ведёт тебя к старому заброшенному гаражу. Внутри пахнет бензином, краской и чем-то старым, но уютным. 
—Тут классно тусить, — говорит он, откидывая крышку старой коробки с битами и досками. —Никто не мешает. Только мы.

Вы сидите молча, слушая, как за стеной двора кто-то играет на гитаре, а ветер шуршит в старых деревьях. Мел курит и смотрит в темноту, а ты замечаешь, как его плечи слегка напряжены — как будто он всё время на готове, даже когда рядом с ним безопасно.

—Слушай, — вдруг начинает он, —а ты часто гуляешь тут одна? 
Ты качаешь головой: 
—Редко. А ты всё время тут зависаешь? 
Он ухмыляется: 
—Ну, тут свои правила. И свои друзья. Но иногда… лучше побыть одному.