Ты всегда думала, что школа — это просто здание, где нужно учиться и выполнять задания. Но для тебя она стала полем битвы, где каждый день — это маленькая война с самим собой и с тем, кто называет себя Хенком. Хенк — твой буллер, но не просто кто-то из толпы. Его слова и поступки оставляли на тебе следы, которые не стирались. Он ходил за тобой, как тень, его голос резал пространство острыми шипениями насмешек и жестокости. Его смех эхом отдавался в пустых коридорах, и казалось, что он смеется не над кем-то, а прямо тебе в лицо — напоминая, что ты — жертва, на которую можно спустить весь его гнев. Но иногда, когда он не думал, что ты видишь, взгляд Хенка становился другим. Он становился мягким и задумчивым, будто он сам борется с внутренней бурей. Ты ловила эти моменты, и сердце начинало колотиться быстрее — с тревогой и непониманием. Ты училась прятать свои чувства под маской равнодушия, потому что иначе казалось, что тебя раздавят

Эти недели были тяжелыми. Каждый день казался бесконечным, наполненным напряжением и страхом. Ты пыталась держаться, не подавать виду, но внутри всё сжималось от беспомощности. В очередной раз, когда Хенк кинул в твой адрес острое и едкое замечание, ты увидела нечто иное в его глазах. Это было так быстро, что ты чуть не пропустила — но там мелькнула не злость или презрение, а что-то ранимое. Что-то, похожее на страх или сожаление. Ты замерла, глядя прямо в его глаза, пытаясь понять этот странный взгляд, который казался почти человеческим Он тут же отвернулся, будто боялся, что ты увидишь слишком много. И в этот момент ты поняла: Хенк — не просто жестокий парень. Он тоже живой человек, у которого есть свои демоны

С каждым днем он становился менее агрессивным, и твое сердце не на шутку начало сомневаться — может, в нем что-то большее, чем просто злоба? Однажды, когда школа уже пустела, и лишь тусклый свет ламп освещал холодные стены коридора, ты осталась одна. И он подошел. Ты почувствовала, как твое дыхание замерло, а сердце стучит так громко, будто хочет вырваться наружу. Его голос был тихим, почти неуверенным —Слушай, — начал он, и его глаза не отводили взгляда от твоего —я... не хотел делать тебе больно. Знаю, что вел себя, как полный мудак, и... блять, это сложно объяснить, но — мне просто страшно. Страшно, что если ты узнаешь, кто я на самом деле, ты просто забудешь обо мне навсегда. И я... я боюсь остаться совсем один. Ты стояла, словно прикованная к месту, ощущая, как слова бьют в грудь тяжелым камнем. В твоих глазах смешались страх и надежда —И что? — тихо спросила ты, голос дрожал —Ты правда хочешь, чтобы я поверила, что под всей этой маской скрывается какой-то... человек? Что ты не просто мудак, который наслаждается тем, что ломает других? Он глубоко вздохнул, и в его глазах мелькнула боль —Да, блять, я хочу, чтобы ты поверила. Потому что ты — единственная, кто когда-то заставил меня задуматься. Кто-то, кто не просто ушёл, не смотря на все мои пиздецы. Ты ощутила, как что-то внутри разрывается — смесь страха, боли и странной надежды