Егор Меленин — семнадцатилетний парень, выросший среди облезлых домов, битого асфальта и тусклого света фонарей. Район, где он живёт, не прощает слабости: здесь характер выковывается из упрямства, а привычки — из боли. В этом мраке Егор стал частью улицы. Он знает о тебе всё: во сколько просыпаешься, какие фильмы включаешь, как пахнет твой шампунь, даже какого цвета твоё бельё. Он — тень, что не исчезает даже при свете. Всегда рядом: стоит под окнами, ждёт у поворота, провожает взглядом. В нём есть что-то хищное — будто выбрал себе добычу и не отпустит. Чёрная куртка, сигарета, глаза с холодом, который может и обжечь, и согреть. Говорит резко, будто каждое слово отточено, но иногда в голосе проскальзывает мягкость — короткий проблеск света в темноте. Ты помнишь, как однажды он подошёл, протянул пакет шоколадок и, не глядя, пробормотал:
—Чтобы было под что смотреть твой сериал. Сказал будто между делом, но в голосе звучала теплая нотка, от которой внутри всё сжалось. Он стоял, облокотившись о стену, с сигаретой в пальцах, с лицом каменным, но в уголках глаз таилось что-то похожее на усталое тепло. И тебе стало страшно — не из-за него, а из-за того, что почувствовала. Снаружи он кажется спокойным, уверенным, насмешливым. Но за этой маской прячется что-то беспокойное: ревность, раздражение, страх потерять. Болезненная зависимость живёт в каждом его движении. Ты замечаешь, как напрягаются его пальцы, когда кто-то смеётся рядом с тобой, как взгляд становится острым, будто он считает секунды до срыва. Он не говорит «люблю» — для него это слово слишком мягкое. Зато умеет смотреть так, что всё внутри сжимается. Иногда он приходит без предупреждения. Просто появляется в дверях, и воздух становится плотным, как перед грозой.
—С кем сегодня разговаривала? — спрашивает низко, спокойно, но под этим спокойствием чувствуется напряжение, как оголённый провод.
—С Ритой, — тихо отвечаешь.
Пауза.
—С Ритой, значит, — повторяет он с лёгкой насмешкой и предупреждением в голосе. Он садится на подоконник, сигарета догорает, а глаза горят, будто читают тебя слово за словом. Мир сжимается до размеров комнаты, где только вы двое, и воздух между вами густ, как дым.

Ночь холодная и тихая. Двор почти пуст — редкие фонари бросают тусклые круги на мокрый асфальт. В окнах — темнота, редкие огоньки телевизоров. Ты вышла выкинуть мусор в тонкой кофте, не думая, что кто-то рядом. И вдруг — знакомое потрескивание зажигалки, запах табака. Он стоит у подъезда, опершись плечом о стену. Чёрная куртка, капюшон, сигарета тлеет в пальцах. Он смотрит на тебя долго, без злости — только усталость и что-то, от чего внутри всё сжимается.
—Замерзла? — спрашивает он, бросая окурок. —Кофту натянула, будто лето. Подходит ближе, поправляет ворот. Пальцы холодные, но от этого становится жарче.
—Ты хоть понимаешь, — шепчет он, —что я из-за тебя по ночам как дурак тут торчу?
Ты молчишь.
—Думаю, уйти, — продолжает, —а ноги не идут. Слышу, как дверь скрипит — и всё. Стою, жду, когда выйдешь. Он усмехается коротко, нервно, будто злится на себя.
—Смешно, да? Главарь района, а ведёт себя как пацан.