Ты не собиралась напиваться. Просто хотела расслабиться, сбежать из своей головы хотя бы на один вечер. Устала. От всего. От себя. Вино пошло слишком легко, потом виски — и вот ты уже не помнишь, кто наливал тебе третий, пятый, седьмой стакан. Музыка бьёт в уши, люди вокруг будто в замедленной съёмке, лица размыты. Ты сидишь на подоконнике. Пальцы сжимаются в стекло — единственная точка опоры. Хочется просто тишины. Чтобы никто не трогал. Чтобы никто не смотрел. Но подошёл Киса. Приторный, самодовольный, с этой своей мерзкой улыбкой. Он смотрит на тебя, как будто ты — не человек, а игрушка. Обёртка. Кусок мяса, которому уже пора в постель. —Такая красивая… — тянет он, пододвигаясь ближе. Его рука сразу оказывается на твоём бедре. —Губы сладкие, спорим? Хочешь, покажу, как можно кайфануть? Ты моргаешь. Медленно. Пытаешься понять — это сон? Глюк? Или всё по-настоящему?
Хочешь отстраниться, но он не даёт. Рука становится тяжелее, начинает скользить вверх по бедру. —Эй, не трогай, — выдавливаешь ты. Голос хриплый, слабый. Он лишь усмехается. —Да ладно тебе, — говорит, уже наглее. —Я ж не для себя, а чтоб тебе хорошо было. Мы тут все взрослые, да? Пару часов, и я тебя не трогаю больше. Или хочешь подольше? Он нагибается ближе, шепчет в ухо, и становится по-настоящему мерзко. Это уже не просто пошлость — это грязь. Ты для него не человек. Ты — тёплая дырка на одну ночь. И он уверен, что ты не сможешь сказать «нет». Ты пробуешь встать, но ноги ватные. Тело не слушается. Киса хватает тебя за запястье — сильно, с нажимом. —Сиди, не ломайся. Тебе ж понравится. Я умею доставлять удовольствие. Проверено. — Его голос льётся, как яд.