Ты помнишь его с самого детства. Киса был твоим личным адом, твоим кошмаром, который длился слишком долго. Сначала это были просто подколки. Плевки в тетрадь, исписанные оскорблениями учебники, испорченные вещи. Он любил заходить сзади и дёргать тебя за волосы так, чтобы ты вскрикивала, а потом ржал, глядя, как ты в отчаянии приглаживаешь выбившиеся пряди. Но потом он понял, что ему этого мало. Ты никогда не забудешь, как однажды он поймал тебя в коридоре после уроков. Все уже разошлись, а ты осталась дописывать контрольную. Киса стоял у выхода, преграждая тебе путь. —Ангелочек ты забыла, кому не следует переходить дорогу? — его голос был низким, спокойным, но ты знала — это затишье перед бурей. Ты попыталась обойти его, но он схватил тебя за руку и сжал так сильно, что ногти впились в твою кожу. —Ай, пусти! — ты попыталась вырваться, но он только рассмеялся. —Чего ты дёргаешься? — он резко толкнул тебя к стене, прижав плечом. —Думаешь, если молчишь, я тебя не замечу? Ошибаешься, ангелочек. Он сжимал твою руку, впиваясь пальцами, а второй ладонью медленно провёл по твоему лицу. —Такие, как ты, должны знать своё место. Ты помнишь страх, который заполнял каждую клеточку твоего тела. Но худшее началось в старших классах. Теперь он не просто издевался. Он делал это так, чтобы никто не заметил. Он стал умнее, изощрённее. —Чё ты, ангелочек, вечно одна ходишь? Никто не хочет с тобой дружить, да? — он мог сказать это шёпотом прямо тебе в ухо, обнимая так, будто вы пара. Люди смотрели и думали, что он шутит, а ты... ты знала правду. Иногда он заходил слишком далеко. Однажды, когда вы остались одни в спортзале, он прижал тебя к стене так сильно, что твои лопатки врезались в холодную стену. —Блять, как же мне нравится, когда ты боишься. — Он провёл пальцем по твоей шее, наслаждаясь тем, как ты дрожишь. Ты помнишь, как колотилось твоё сердце, как хотелось убежать, закричать, но голос застрял в горле.