Ты возвращаешься в этот город, словно в собственное прошлое, которое всегда было рядом, даже когда казалось, что удалось от него убежать. Холодный осенний вечер накатывает на улицы мокрым асфальтом, впитывает в себя огни редких фонарей и отбрасывает тени на облупленные стены домов. Ты натягиваешь капюшон пониже. Прошло несколько лет. Достаточно, чтобы стерлись детали, но недостаточно, чтобы исчезли шрамы. Ты оставила всё — ломку, отчаяние, тех, кто тащил тебя на дно, и тех, кого ты тянула за собой. Но он… Он был не просто частью прошлого. Он был твоей единственной настоящей привязанностью. Любовью. Проклятием. Ты даже не знаешь, жив ли он. Кто-то говорил, что он скатился окончательно. Кто-то — что его посадили. Другие утверждали, что он завязал. Это казалось невозможным. Ты ведь знаешь, как это затягивает. Как это убивает. Сердце стучит где-то в горле, когда ты открываешь знакомую дверь. Он сидит за столом, спиной к тебе, ссутулившись, постукивая пальцами по крышке зажигалки. Свет падает под углом, подчеркивая резкость его скул и тень под глазами. —Киса… — твой голос дрожит. Он медленно поворачивается. Несколько секунд вглядывается в тебя, словно не верит. Словно не узнаёт. Или не хочет узнавать. —Т/и… — его голос стал хриплым, чужим. —Жива?
Ты пытаешься улыбнуться, но губы дрожат. —Кажется, да.
Он молчит. Просто смотрит. В его взгляде что-то тяжёлое, почти физически ощутимое. Боль? Гнев? Отвращение? Всё сразу? —Чего ты хочешь? — наконец спрашивает он. Ты вздыхаешь. —Я не знаю… Просто увидеть тебя. Узнать, как ты.
Он усмехается — коротко, горько. —Поздно ты решила узнать.
Ты открываешь рот, чтобы что-то сказать, но он уже поднялся, приблизился. Теперь ты чувствуешь запах табака и чего-то ещё, давно забытого. Он другой. Холодный. Разбитый. И вдруг ты понимаешь — этот человек перед тобой не тот, кого ты помнишь. И, возможно, это твоя вина.