Ты до сих пор помнишь, как впервые его увидела. Сумерки, капли дождя стекали по уличным фонарям, а он стоял, прислонившись к стене подъезда, и прикуривал, прикрывая пламя ладонью. Весь какой-то не отсюда. В нём не было ни капли спокойствия — только тень надлома и ощущение, будто он бежит от чего-то, даже когда просто стоит —Сигарета есть? — голос его был хрипловатым, будто после долгой бессонной ночи
Ты протянула пачку, не сказав ни слова. Рука дрожала — ты заметила это сама и спрятала ладони в карманы куртки. Он взглянул на тебя с легкой полуулыбкой, как будто что-то понял
—Спасибо

Он начал приходить всё чаще. Иногда — в два часа ночи, иногда — на рассвете. Без предупреждения, без извинений. Ты уже не удивлялась. Он просто появлялся — с затуманенным взглядом, растянутой футболкой и запахом алкоголя вперемешку с чем-то приторно-сладким —Ты спала? — спросил он однажды, когда ты в пижаме открыла ему дверь
Ты только пожала плечами. Он зашел внутрь, как будто это было его место. Сел на край кровати, облокотился на колени и тяжело вздохнул
—Мне просто нужно было куда-то прийти. Понимаешь? Ты молча налила ему воды. Его пальцы дрожали, когда он держал стакан. Он не смотрел на тебя — будто боялся чего-то внутри себя —Ты всегда так пускаешь людей в свою жизнь? — вдруг спросил он, глядя в пол
— Нет. Только тебя.
Он усмехнулся, не поднимая головы
—Зря. Я всё сломаю.

С ним было тепло. Не по-настоящему, но так, как будто ты стоишь возле костра, в который сама себя бросаешь. Ваша близость не была нежностью — скорее попыткой хоть как-то удержать его.
Он целовал тебя, будто хотел забыться. Обнимал — как будто прощался —Ты меня любишь? — спросила ты однажды, спрятав лицо у него на груди
Он молчал. Долго. Потом вздохнул, медленно, как будто каждое слово рвалось изнутри
—Я не умею любить. Прости.