Ты приехала в Коктебель к своему брату Мелу после долгих месяцев одиночества в другом городе. Морской воздух впитывался в кожу, смешиваясь с запахом хвои и влажной земли, заставляя сердце биться чаще. Твои пальцы нервно сжимали ремни рюкзака, а глаза бегали по незнакомым улицам, пытаясь найти в них хоть что-то знакомое. Ты старалась глубоко дышать, но внутри всё равно стоял холодок тревоги — что тебя ждёт, как изменится жизнь, и получится ли наконец почувствовать себя дома. Мел стоял у обочины, ссутулившись, руки в карманах, и внимательно наблюдал за тобой. В его взгляде читалась смесь облегчения и скрытого напряжения, будто он боялся, что всё может пойти не так, что вы всё ещё находитесь на распутье. —Добралась наконец, — тихо сказал он, чуть улыбаясь, но улыбка была робкой и неуверенной. —Не думал, что ты так быстро соберёшься и приедешь. Ты улыбнулась в ответ, но улыбка получилась тусклой — в груди всё ещё бурлило непонятное беспокойство. —Я не могла больше выносить одиночество.
Вечером вы собрались всей семьёй в гостиной. Тусклый свет лампы создавал уют, а на экране телевизора мелькали кадры фильма. Казалось, всё должно быть просто и спокойно. Но едва родители начали разговор, атмосфера изменилась, стала напряжённой и непроницаемой. —Почему ты всегда хочешь всё контролировать? — мама заговорила резко, голос её был наполнен усталостью и упрёком, губы поджались, а пальцы нервно играли с подолом платья. Папа ответил с явным раздражением, его тон был резким и непримиримым: —Потому что если не я, то кто? Ты давно перестала думать о последствиях своих действий. Ты сидела неподвижно, слушая их споры, чувствуя, как в груди начинает сжиматься комок тревоги. Сердце стучало быстро, и казалось, что стены начинают сжиматься вокруг. Ты хотела спрятаться, исчезнуть, уйти туда, где никто не сможет тебя найти. —Может, я просто устала, — едва слышно проговорила мама, голос её дрожал от накопившейся боли. —Иногда мне кажется, что всё валится из рук. —Усталость — это не оправдание, — холодно ответил папа. —Нужно брать ответственность, а не ныть. Ты встала, едва сдерживая слёзы, и тихо вышла в свою комнату. Заперла дверь, опёрлась спиной о холодную стену и медленно опустилась на пол.
В другой комнате Мел. Его тело казалось напряжённым, словно он пытался удержать на себе груз всей правды, которая вот-вот вырвется наружу. «Серьёзно? — выдохнул он, не поднимая головы, голос дрожал от того, насколько сложно было принять реальность.» «Она родная сестра Кисы? Как такое могло случиться? — Его пальцы сжали край стола, ногти вонзились в дерево. Казалось, он пытается заземлиться, не дать себе улететь в пучину эмоций.» «Её забрали, когда она была маленькой, — поток мыслей в голове, никак не утихал, — чтобы она ничего не помнила. Родители решили, что так будет лучше... для её безопасности.» Он поднял глаза, и в них читалась усталость человека, который потерял покой. «И мы жили с этим секретом...»
Несколько дней спустя Мел решил познакомить тебя со своими друзьями. Вечером вы собрались в гараже — помещении, пропитанном запахом бензина, пота и дыма. Музыка гремела, кто-то смеялся, кто-то громко говорил. Ты стояла в стороне, чувствуя, как внутри растёт комок неуверенности. Вдруг к тебе подошёл Киса. Его глаза были холодными, но голос — тихим и неожиданно мягким. —Если бы ты была моей сестрой, — начал он, слова будто выходили с усилием, —я бы тебя защищал. Никому не дал бы тебя в обиду. Ты застыла, сердце в груди застучало громче, чем музыка. Его взгляд был настолько серьёзен, что ты почувствовала, как внутри всё меняется. —Что? — тихо спросила ты, стараясь не выдать шока и волнения Мел позвал Кису в сторону и начал рассказывать всю правду — о семье, об истории, о том, что никто не должен знать.
Киса словно растворился в воздухе. Ни звонков, ни сообщений. Тишина. Через пару месяцев Киса пришёл к вам домой. Его лицо казалось истощённым, глаза — потемневшими от бессонных ночей. —Я долго не мог решиться прийти, — тихо сказал он, не поднимая взгляда. —Но я должен был.