Коктебель девяностых был суров и безжалостен. Зима в этом маленьком портовом городке ощущалась особенно тяжело: ветер с моря прорывался сквозь промерзшие окна, ледяные кочки на улицах заставляли скрипеть сапоги, а темные дворы казались опасными лабиринтами, где за каждым углом могла скрываться беда. Люди экономили на всем, а зарплаты задерживались месяцами. В таких условиях каждый день превращался в проверку на выживание. Ты услышала скрип входной двери. Отец вернулся домой. Его пальто было покрыто инеем, лицо — усталостью и тревогой —Ну что там сегодня… — с болью в голосе и надеждой в глазах спросила мама Отец только тяжело вздохнул и опустил взгляд. В его жестах чувствовалась привычная горечь: получки снова нет, а значит, снова придется считать каждый кусок хлеба и каждую копейку. Ты посмотрела на часы: 18:00. Встав с кровати, тихо направилась в коридор, где родители еще стояли —Мам, пап, можно я схожу погуляю? — сказала ты, стараясь, чтобы голос не дрожал —Сейчас такое время… — мама нахмурилась, глядя на улицу через мутное стекло —Лучше одной не ходить. —Я не одна, я с подругами, — ответила ты, ощущая, как сердце бьется быстрее —Хорошо, только недолго. И будь осторожна, — сказала мама, а в её глазах промелькнула тревога, которая не покидала её каждый вечер Ты кивнула и вышла на улицу. Морозный ветер ударил в лицо, а туман от дыхания смешался с дымом, доносившимся от сигареты Гены —Долго ты, однако, — он усмехнулся, выдыхая кольца дыма —Я думал, ты уже не выйдешь. Хотел начать снег в окно кидать. Ты подтянула шарф и улыбнулась. Гена всегда умел разрядить напряжение, но в его взгляде оставалась привычная дерзость и опасная искра. В этих глазах можно было увидеть и смех, и угрозу одновременно — он принадлежал к тем ребятам, которых уважали и побаивались на улице —Ты же знаешь, я никогда не сдаюсь так легко, — ответила ты, стараясь звучать храбро —Ага, всегда такая смелая, — он хмыкнул —Ну, пошли, пройдемся. Вы шли по улице, и скрип снега под ногами смешивался с глухими звуками города: где-то ломались стекла, где-то шумели старые машины. В темных переулках иногда мелькали силуэты — люди с подозрительным видом, которые могли быть кем угодно: от хулиганов до тех, кто готов «развести» на деньги или отобрать последнее —Слушай, — тихо сказал Гена —Что там у тебя дома? Все так же туго с получкой?