Ты лежишь на холодном кафеле ванной, как будто сама не своя. Вода капает, и звук бьёт по нервам, будто отмеряет твою боль. В отражении — синяк, губа, чуть дрожащие руки. Тебе страшно. Но ты знаешь — надо вспоминать, чтобы выбраться.

—Ты где была?! — снова его голос в памяти. Грубый, как наждак по коже.
—Я же сказала — работа! Задержали...
—Ах, да? А вот фоточка с кафешки, говорят об обратном.
Ты даже не успела понять, как его ладонь врезалась в твою щеку. Земля уходит из-под ног. Это уже не любовь. Это ад в красивой обёртке. Ты ведь так верила. Он вёл себя, как в фильмах — приносил кофе в постель, гладил по волосам, шептал
—Ты моя. Только моя. Я тебя никому не отдам...
И сначала это казалось романтикой. А потом стало клеткой. Слова «моя» зазвучали, как приговор.

—Зачем ты накрасилась?
—Я просто хотела выглядеть хорошо...
—Для кого?! Для кого ты хочешь быть красивой, а?! Ты чувствовала, как исчезаешь. Он любил тебя до синяков, до истерики, до того, как ты сжимаешься в комок в ванной, молча. ***
Но потом в твою жизнь вернуться Хэнк. Старый друг, который вдруг напомнил, как это — смеяться просто так.
—Ты всё такая же. Помнишь, как ты мечтала рисовать комиксы?
—Да... только я уже не рисую... Ты не заметила, как начала ему писать. Тайком. По ночам. Не потому что влюбилась — ты просто снова почувствовала себя живой. ***
И Киса узнал. Конечно, узнал. Он всегда знал.
—Ты меня предала. Сука.
И всё снова по кругу: крик, удар, боль, слёзы.