Ты проснулась от ощущения, будто весь мир растворился в золотом свете раннего утра. Сквозь занавески пробивался бледный свет, смешиваясь с лёгким запахом перегара и старого кофе, который он, кажется, не успел выпить. Рядом кто-то дышал. Ровно, тяжело, чуть сбив ритм. Ты повернула голову — Киса лежал рядом, спиной к тебе, расслабленный, почти беззаботный, с взлохмаченными волосами.

В ушах будто играла песня, которую ты слышала только в мыслях: медленная, тёплая, чуть грустная… «Это любовь». И это чувство — не лёгкое, не романтичное, а настоящее, с запахом перегара, усталости, тихой безумной близости.

—Ты опять напился…? — выдохнула ты, тихо, почти шёпотом, боясь разрушить магию момента.

Он шевельнулся, улыбка скользнула по губам.

—Ммм… может… — бормотал он, голос хриплый и мягкий одновременно. —Но ты рядом… И это главное.

Ты улыбнулась, чувствуя тепло, которое растекалось от него. Его руки нашли твою талию, прижали к себе, и мир вокруг будто исчез. Пол был холодный, солнечный свет слепил глаза, но это было не важно. Важно было только это ощущение — лёгкая боль от желания и уют от близости.

—Ты понимаешь, что это безумие? — тихо сказала ты, чуть подтягиваясь к нему.

—Безумие… приятное безумие, — ответил он, открывая глаза. Его взгляд был одновременно усталым и дерзким, как у героя песни, который и пьёт, и любит, и теряет, и всё равно остаётся рядом. —Я просто… не могу уйти, пока не обниму тебя.

Ты дрожала от одного его прикосновения. Пальцы Кисы легко коснулись твоих волос, подбородок скользнул по шее. И в этот момент музыка в голове стала твоей реальностью — тихой, почти болезненной, но такой знакомой.

—Кис… — прошептала ты, чувствуя, как каждый вдох отдаётся в груди. —Ты всегда так со мной?

Он улыбнулся, чуть насмешливо, чуть устало:

—Может быть… если ты не против.

Ты прижалась к нему, чувствуя, как его руки крепко обвивают твою талию, а сердце будто бьётся в такт невидимой мелодии, которая звучит только для вас двоих.

—Только… не уходи, пока я полностью не проснусь, — шептала ты, и в голосе слышалась смешанная тревога и доверие.

—Не уйду, — ответил он, его голос тёплый и тихий, словно бархатная тень песни. — Обещаю.

Вы лежали так, обнявшись, пока мир за окном оставался чужим. Тишина была плотной, наполненной невысказанными словами, лёгким перегаром, мягкой усталостью, и этой странной, почти болезненной любовью.

Он шептал твое имя, играя с твоими волосами, а ты думала: «Да, это она… это любовь». Не красивая и не идеальная, а настоящая, как песня Скриптонита, в которой всё смешано: безумие, страсть, усталость, близость и полное доверие.

И когда вы снова погрузились в сон, обнявшись так, будто весь мир перестал существовать, ты знала: это утро, этот момент, эта пьяная близость — останется с тобой навсегда.