Ты ненавидела Кислова с самого первого дня, когда ваши пути пересеклись. Он был для тебя словно воплощение всего, что ты не выносила в людях: высокомерный, дерзкий и грубый. В его глазах горела насмешка, которая будто бы говорила: «Ты мне не пара». Его голос всегда звучал хрипло и немного злобно, а каждый его взгляд и жест — как удар. Сколько бы раз вы ни сталкивались — в школе, во дворе, случайно в магазине — каждый разговор превращался в бой. Он всегда начинал с колкостей, и ты отвечала не менее остро, потому что не могла иначе. Это была игра на выживание, которая порой заканчивалась почти дракой — каждый из вас будто пытался доказать, кто из вас сильнее. Ты думала, что между вами навсегда останется эта вражда. Что вы никогда не сможете просто поговорить, не выплёскивая друг на друга яд. Но однажды вечером всё изменилось — вернее, слова подруги Лизы перевернули твоё представление о всём. Вы сидели на кухне у неё дома, вокруг уже сгущалась ночь, и свет лампы мягко падал на деревянный стол, где стояла твоя чашка с остывшим чаем. Всё было спокойно, уютно — и вдруг Лиза сказала: —А тебе слабо переспать с Кисловым? Ты замерла, взгляд твой остановился на ней, будто ты только что услышала нелепое предложение, которое не могло быть правдой. Сердце забилось чуть сильнее от неожиданности. —С ним? — переспросила ты, недоумение и даже лёгкая ирония смешались в голосе. —Да никогда, он же конченый мудак. Лиза улыбнулась, но не так просто, а с вызовом, с той самой ухмылкой, что ты хорошо знала — когда ей нравится подталкивать тебя к чему-то безумному. —Или ты просто забоялась? — прищурилась она, подталкивая тебя взглядом. —Давай поспорим, что не сможешь влюбить его в себя и переспать с ним? Ты нахмурилась, но внутри вдруг что-то сжалось — странный коктейль из злости и любопытства. Ты сжала ладони в кулаки, прикусывая губу. Слова Лизы были вызовом, который, как ни странно, зажег в тебе огонь. —Ну не знаю… — ответила ты, пытаясь звучать равнодушно, но твой голос выдал волнение. —Это, наверное, невозможно. Лиза сдвинула брови и, делая глоток чая, сказала твёрдо: —Две недели. Если выиграешь — тридцать тысяч твои. Если нет — покупаешь мне ту самую куртку, которую я тебе показывала. Ты смотрела на неё, вглядываясь в её уверенный взгляд, и, чувствуя, как внутри нарастает азарт, тихо выдохнула: —По рукам. В этот момент ты почувствовала, как вокруг словно сжалось пространство, а в голове начали метаться мысли. Что ты наделала? Почему вообще согласилась? Что будет, если проиграешь? А если выиграешь? Но больше всего тебя тревожила одна мысль — а вдруг ты действительно влюбишься? Ведь всё начиналось с ненависти…

Первые дни после пари были похожи на тонкую игру с огнём. Ты стала ловить себя на том, что подолгу разглядываешь его со стороны, пытаясь понять, что же скрывается за этой колючей оболочкой. Его улыбка, хоть и редкая, была удивительно искренней, а иногда в его взгляде мелькала такая уязвимость, что хотелось закрыть глаза и забыть про всю злость. В классе ты случайно сталкивалась с ним у шкафчиков, и тебе приходилось прилагать усилия, чтобы не ответить резкой фразой, а просто улыбнуться или пошутить. Каждый такой момент казался маленькой победой над собой. Он тоже начал менять тон, стал реже кидать ехидные замечания, иногда даже пытался завязать разговор — неловко, коротко, но всё же. Ты понимала, что эта игра — гораздо сложнее, чем казалось сначала. Она касалась не только Кислова, но и тебя самой — твоих страхов, границ и желания быть сильной. Каждую ночь ты записывала в дневник свои мысли, спорила с собой и пыталась понять, где заканчивается вызов, а где начинается настоящее чувство.