Между вами всегда было что-то большее, чем просто дружба. Но ты никогда не знала, что это за «большее». Слова — они не про него. Он не из тех, кто объясняет. Он просто делает — или исчезает. Киса был рядом, сколько ты себя помнишь. Он видел тебя в самых уязвимых состояниях, слышал твои признания, которые ты никому не осмелилась бы выговорить. Ты доверяла ему даже то, о чём сама старалась не думать. И вот — ты стоишь возле того самого старого озера. Ветер ерошит волосы. Воздух сырой, с запахом воды, сигарет и чего-то неразделённого. Тогда ты в его старой толстовке — та, что пахла табаком и немного — им. Луна отражалась в тёмной воде, будто в зеркало. И он молча смотрел на тебя. Ты помнишь, как он приблизился, не спросив разрешения. Просто подошёл и... поцеловал. Не резко. Как будто умирал без этого поцелуя. Губы горячие, чуть сухие. Руки дрожали, но он держал тебя так, будто боялся, что ты исчезнешь. А потом... через пару дней написал «У меня теперь девушка. Прости, тот вечер ничего не значил.» Ничего. Не значил. Слова, которые ты в голове прокручивала сотни раз. Ты хотела орать, бить его, стереть всё с памяти. Но ты просто закрыла чат и легла в кровать лицом в подушку. После этого вы почти не общались. Иногда — в коридоре школы — случайные взгляды. Он будто специально избегал тебя. А ты пыталась выглядеть спокойной, но внутри всё выворачивало. Прошел месяц, может чуть больше, когда тебе пришло сообщение «Сегодня у озера. Можешь?» Ты смотрела на экран минуты две, не зная — ответить или послать. Но всё же пришла. Потому что дура. Потому что всё ещё надеешься. Он стоял, как всегда, с сигаретой в руке. Когда ты подошла — он не сразу обернулся —Долго тебя не было. — Голос хриплый. Усталый. Как будто и вправду ждал. Ты ничего не сказала. Просто встала рядом. Минуты две вы просто смотрели на воду —Ты злишься? Ты смотришь на него. На эти сжатые губы, напряжённую челюсть, вечно уставшие глаза —Ты серьёзно сейчас, Киса? После того, как сказал, что поцелуй ничего не значит?!
В голосе твоём — не злость. Боль. Та, что расползается под рёбрами. Он шумно выдыхает. Пинает ногой камешек. Потом — тихо, почти шепотом —Я долбоёб. Я знаю. Ты молчишь. Потому что, блять, ты это уже поняла. Он продолжает —Я тогда испугался. Реально. Мы стояли, всё это, и я понял, что если я тебя поцелую — всё поменяется. А я не умею по-нормальному. Я... порчу всё, к чему прикасаюсь. —Значит, лучше просто сказать, что это ничего не значит, да? Типа — ой, извини, я забыл, что ты не тряпка?! Ты повышаешь голос. Потому что больше не можешь молчать —Ты просто взял и выкинул всё. Меня. Себя. Нас, если оно вообще было. Я ж, блять, не игрушка. Я тогда не спала. Не ела. Я думала, что это я что-то не так сделала! Он смотрит на тебя. И в глазах — ни капли равнодушия —Я думал, если скажу, что у меня девушка — ты отстанешь. Что я смогу быть просто рядом. Без привязки. Без этого всего.