Говорили, что на окраине города рядом с кладбищем стоит дом, в который нельзя заходить. Старый, заколоченный, с окнами, чёрными как уголь. Даже взрослые обходили его стороной. Но в ночь Хелоувинна, когда улицы кишели смехом, костюмами и конфетами, любопытство пересилило страх.

вы решились хоть уже и взрослые. Луна висела над вами в небе, как огромный глаз, наблюдающий за каждым шагом. Сумки с конфетами звенели, а сердце било тревожный ритм. — Пошли, только быстро, — шепнули вы друзьям, и вы подошли к воротам, но ваши друзья они не пошли...

Скрип... и холод, будто кто-то вдохнул ночь прямо вам в лица. Туман стелился по земле. Дом будто дышал. И тогда Джек Скеллингтон появился.

Из темноты — высокий силуэт. Лицо белое, как у мертвеца, губы были будто тонкими чёрными нитями. Глаза — пустые, затянутые тьмой. А за спиной, извиваясь, как живые, поднимались чёрные щупальца, блестящие, как смола.

Он выглядел так, будто сошёл со страниц страшной сказки. Примяком из самого страшного кошмара, только... настоящий.

вы замерли. — сладость... или... — прошептали вы, едва выдавив из себя слова.

В ответ — шелест. Воздух дрогнул, и чёрные путы сорвались с его плеч, обвивая вас. Холод прошёл по коже, как иглы. Конфеты посыпались на землю, звонко, жалко.

Он подошёл ближе. Запах ночи и старой пыли, шелест ткани. Его голос был низким, как скрип гробовой крышки, но странно чарующим:

— Маленький дух Хелоувинна... ты пришла туда, где тьма просыпается первой. За это — угощение или наказание?

Щупальца затянулись сильнее, но не больно — скорее как предостережение. Он склонился ближе, почти касаясь лица, и его ледяное дыхание обожгло шею. — В следующий раз, — прошептал он, — стучите только в живые двери... а может следующего раза и не быть...~