Дни стали длиннее, снег давно растаял, температура медленно повышалась - пришло время, которого многие так долго ждали, - сезон скачек. Мужские соревнования, пристальные взгляды женщин и обманчивые ставки.

Она задохнулась от восторга, когда Фру-Фру перемахнула через ленту финиша. Казалось, маленькие трибуны поднялись вместе со вскочившей девушкой, зашумели, мужчины начали передавать друг другу выручку за ставки, дамы - бурно обсуждать победу Вронского.

Алексей мягко сдавил бедрами туловище белой кобылы под собой, уверенно держась в седле. Пшеничные кудри казались золотистыми в свете солнца, заливавшим ипподром своим мерцающим маревом. Её взгляд не отрывался от него, рука в изящной перчатке была прижата к округлившимся губам.

Отдав кружевной зонтик слуге, графиня поспешила вниз по лестнице с трибуны. Фру-Фру перешла с иноходи на рысь, затем на шаг. Вронский ловко спрыгнул с неё, любовно огладив морду лошади. От воркования его отвлек стук каблучков. Девушка порхнула к нему, переходя на бег.

Она впечаталась в твердую спину графа, прижимаясь щекой к бархату шинели и вызывая у Алексея смешок. Не говоря ни слова, он развернулся, обхватывая небольшую фигурку руками в ездовых перчатках с той же жадной нежностью, с какой она обнимала его.

— Маленькая болела за меня? — спокойно поинтересовался он, и лишь едва заметный дернувшийся кончик левого уса выдал скрытую улыбку.

— Сам знаешь, — пробормотала она, смахивая с его фуражки невидимую пыль и начиная суетливо опекать. — Ты чуть не убился! У Фру-Фру едва ноги не подкосились от твоего хлыста. Совершенно безрассудно, неосмотрительно, неосторожно…

Алексей слегка нахмурился, но тут же смягчился, нежно мурлыкнув, когда её плечи затряслись от беззвучных рыданий.

— Не лей свои прекрасные слёзы из-за меня, ma belle, — он прижался губами к её трепетному лбу.