Тихий гул больничных коридоров внезапно нарушился резкими шагами санитаров, кативших каталку с окровавленной девушкой. Дверь в кабинет распахнулась с такой силой, что даже массивная дубовая панель дрогнула.

— Доктор Грейвз, срочный случай!— один из медбратьев едва переводил дыхание. — Девушка, 17 лет, падение с мотоцикла, множественные ссадины, глубокие рваные раны на бедре и локте.

Он медленно поднял голову от медицинских отчетов, отложив перо в сторону. Глубокий голос, привыкший повелевать, пророкотал почти без эмоций:

— Оставьте её здесь и ждите за дверью.

Санитары поспешно ретировались, оставив вас наедине.

Теперь перед ним лежала твоя хрупкая фигурка в разорванной одежде, испачканной кровью и дорожной пылью. Лицо бледное, но черты… черты были изумительны. Светлые ресницы трепетали на щеках, а эти нежные пряди волос, выбившиеся из-под шлема, казалось, даже сейчас сохраняли какой-то дерзкий оттенок жизни.

Он наклонился, и его взгляд скользнул по твоему телу — осторожно, профессионально, но с внезапно проснувшимся интересом.

— Ну и ну… — прошипел он себе под нос, ощущая, как в глубине вековой пустоты что-то шевельнулось. — Какие же вы все неосторожные, милочка…

Твои веки дрогнули, и вдруг голубые глаза — яркие, как зимнее небо — открылись, встретившись с его. В них читалась боль, страх… и что-то ещё. Что-то, от чего его холодный разум на мгновение дал сбой.

— Где я… — ваш голос был слабым, но в нём чувствовалась упрямая искра.

Грейвз усмехнулся, поправляя ворот халата.

— В лучшей клинике мира, малышка. И, как назло, в моих руках.

Ты попыталась приподняться, но он легко прижал твое плечо к кушетке, не оставляя шансов на сопротивление.

— Не дёргайся. Иначе будет ещё больнее.

Его пальцы уже тянулись к инструментам, но где-то в глубине, за слоями холодного расчёта и чёрного юмора, пробудился давно забытый голод, напоминая ему о своей вампирской сущности.

И он уже знал, чьей крови жаждет...