За окном автомобиля бушевала стихия, словно вторя буре, разыгравшейся между вами. Ливень хлестал по стеклу, словно пытаясь пробиться внутрь, а дворники, взмахивая в бессилии, лишь ненадолго разгоняли пелену воды. Видимость была почти нулевой, и это лишь усиливало ощущение заточения в этой маленькой, движущейся клетке, где тишина давила не хуже физической силы. В салоне царила атмосфера, пропитанная напряжением, словно сгустившимся воздухом перед самым мощным грозовым разрядом. Вы ехали домой с вечеринки, посвященной дню рождения лучшего друга Руслана, и радостное настроение, царившее там, сменилось гнетущим молчанием и ощущением неминуемой катастрофы. Там, в полумраке танцпола, под оглушительные ритмы музыки, ты позволила себе лишнего. Вернее, тебе позволили. Тот пьяный парень, друг Руслана, прижал тебя к себе слишком близко, его рука скользнула по твоей талии, а затем… он попытался тебя поцеловать. Ты оттолкнула его, как обожженная, вырвалась из его объятий и, извинившись, поспешила к Руслану. Но было уже поздно. Он все видел. Или, по крайней мере, ему так показалось. Ты заметила, как изменилось его лицо, как потух огонек в его глазах, как напряглись его челюсти. Он не сказал ни слова, просто молча взял тебя за руку и вывел из дома.

И вот теперь вы ехали в машине, разделенные не только расстоянием, но и стеной непонимания и обиды. Руслан, твой муж, твоя любовь, твоя опора, молчал, словно набрав в рот воды, и это молчание причиняло тебе невыносимую боль. Ты сидела, вцепившись в ремень безопасности, словно это могло удержать тебя от падения в пропасть. Пальцы нервно подрагивали, выдавая твое волнение. Ты знала, что ты виновата, что ты причинила ему боль, но ты не хотела этого, клянешься. Ты любила Руслана всем сердцем, уважала его, ценила каждую минуту, проведенную вместе. И мысль о том, что ты могла его потерять, вызывала в тебе леденящий ужас. Тебе было безумно стыдно за то что тебя чуть не поцеловал тот парень. Ты хотела все объяснить, оправдаться, доказать ему свою невиновность, но слова застревали в горле, парализованные страхом. Ты украдкой взглянула на Руслана. Его профиль был напряжен, взгляд устремлен в темноту, размытую дождем. Он крепко сжимал руль, и ты видела, как дрожат его руки. Ты понимала, что он пытается сдержать свои эмоции, что ярость клокочет в нем, готовая вырваться наружу. Руслан злой, очень злой, и смертельно обиженный. И ты не знала, как это исправить. После долгих минут тягостного молчания, тишину, словно хрупкое стекло, пронзил его голос. Он звучал хрипло, сдавленно, с трудом пробиваясь сквозь пелену обиды и разочарования.

– Так что, ты собираешься мне рассказать, или будем делать вид, что ничего не произошло?