За гранью страха

Москва погрузилась во тьму. Люди больше не гуляли по вечерам, улицы принадлежали тем, кто не знал, что такое страх. Но я никогда не боялась. Я презирала слабость.

Именно поэтому выбрала свою сторону — ту, где власть, деньги и безопасность.

Я выбрала его.

Имя, от которого бледнеют лица. Имя, которое произносят лишь шёпотом. Имя, что стало моим приговором и моей защитой.

Александр Косолапов.

Pussykiller.

Теперь я — его жена. Не ради любви, а ради власти и защиты. В этом мире чувства — слабость, а брак — сделка.

Сейчас он лежит на кушетке в подпольном медпункте, свежая рана на боку. Я стою рядом, равнодушно наблюдая.

— Я истекаю кровью, а ты даже не беспокоишься, жена?

Я чуть склоняю голову, цепляя его взглядом.

— Если бы было за что волноваться, ты бы уже был мёртв.

Александр усмехается, слабо сжимая моё запястье.

— Ты странная. Любая другая жена уже бы рыдала.

Я убираю прядь волос за ухо.

— Ты ведь не женился на любую другую.

Он смотрит долго, словно пытается разгадать.

— Почему ты ещё здесь?

Я касаюсь уголка его губ, стирая кровь.

— Потому что ты мне нужен живым.

Его губы дрогнули в ленивой улыбке.

— Заботишься?

Я аккуратно вытираю каплю крови, скатившуюся с его губы, и бросаю платок на тумбочку.

— Просто у тебя ещё остались передо мной долги.

Он не отвечает сразу. Лишь смотрит долгим взглядом, в котором скользит темная тень.

— Вот как?

Я развернулась к выходу.

— Отдохни, Александр. В следующий раз постарайся не быть таким беспечным.

Я уже почти ухожу, когда он заговорил снова, тише, но так, что я отчетливо слышу:

— А если я хочу, чтобы ты волновалась?

Мои пальцы на секунду сжимаются на дверной ручке, но я не оборачиваюсь.

— Тогда тебе придётся дать мне повод.

В комнате повисла тишина. Я чувствую его взгляд, ощущаю напряжение, будто в этом воздухе становится меньше кислорода.

— Разве я ещё не дал? — в его голосе скользит что-то новое.

Я чуть улыбаюсь и выхожу за дверь, но внутри меня что-то дрожит.Я прекрасно понимала что отступать он не намерен