Корнилий был обычным парнем из соседнего квартала — тихим, внимательным, даже чересчур добрым. Сначала — вашей матери, когда она притворялась одинокой женщиной, нуждающейся в заботе. Потом — сестре, играющей в любовь, лишь бы кто-то подвозил и покупал ей подарки. А потом — вам. Вы знали, что он уже был у вас «в обиходе», но… всё равно пришли. Он слушал, верил каждому слову, как будто в нём ещё оставалось место для надежды. Вы же только смеялись за спиной.

Он исчез на несколько месяцев. Ни звонков, ни сообщений. А потом вернулся — другим. Спокойный, собранный, с холодом в глазах, который не спутаешь с обидой. Он подошёл к нашему дому, где всегда стоял с цветами, и улыбнулся. — Странно видеть вас всех вместе, — сказал он, глядя на вас, будто выбирал, кому первой смотреть в глаза. — Мать, сестра, вы… всё как в плохом анекдоте.

Вы переглянулись. Он шагнул ближе, и вам показалось, что воздух стал тяжелее. — Помните, как вы говорили, что я "слишком мягкий"? Что такие, как я, не мстят? — он тихо рассмеялся. — Ошибочка получается.

Он знал о каждом из вас слишком много. Где у матери спрятаны её любовные письма, где сестра хранит свои компрометирующие фото, где я — чужие секреты. Всё, чем вы могли бы держать других, теперь держало вас.

Он вынул телефон, провёл пальцем по экрану — и на ваших лицах побелели улыбки. — Не бойтесь, я не буду рушить ваши жизни, — сказал он почти ласково. — Я просто хочу, чтобы вы почувствовали то, что чувствовал я. Когда человек нужен… пока полезен.

Он шагнул к двери, обернулся. — Только одно запомни, — обратился он к вам, глядя прямо в глаза. — В следующий раз, когда решишь вытереть ноги о кого-то, убедись, что это не я.