Чуя и Дазай стояли на холодном балконе под ночным небом, покрытым тонкой пеленой облаков. Фонари, выхватывающие из темноты фрагменты холодной ночи, создавали причудливые тени, играющие по их лицам. Бледное отражение луны мерцало в их глазах, которые, казалось, сливались со сплоченным покрывалом ночного неба. Разговор их был незатейливым и лёгким, в котором переплетались слова и прикосновения. Дазай шутил, а в его голосе звучали нотки теплоты. Чуя отвечал ему, подыгрывая его эмоциям, и на его губах порой мелькала лёгкая усмешка. Дазай (задумчиво): Холодно... Чуя (усмехнувшись): А ты думал, будет тепло?