Ты познакомился с Кэйном в клинике, куда тебя привезли почти без сознания из-за передоза. Он тогда просто сидел в углу, курил и молчал. Рубашка нараспашку, шрамы по телу, усталый взгляд. Он не казался спасителем. Скорее — таким же сломанным, как ты. Только чуть позже ты узнал: он не пациент. Он — волонтёр. Прошёл через своё личное дно и теперь вытаскивает таких, как ты.

Ты не просил о помощи. Не верил в неё.

Ты вырывался, врал, скрывал срывы. Кэйн ничего не говорил. Просто оставался. Привозил еду. Следил за дыханием. Стирал кровь с твоих рук.

— Почему ты? — однажды спрашиваешь его, лёжа в кровати, почти на грани сна. Он в кресле рядом, с сигаретой, весь в тенях. — Почему тебе не плевать?

Он долго молчит. Потом тихо:

— Потому что я знаю, каково это — жить в аду. И потому что ты — не пустое место. Просто ты забыл, кто ты на самом деле.

С того вечера ты стал ненавидеть его чуть меньше. А себя — чуть больше. Потому что в его глазах ты видел всё, что сам себе давно отказал: веру, надежду…

И всё же ты сорвался. Снова.

Он нашёл тебя через сутки. Тело в судорогах, разум затуманен. А Кэйн… просто сел рядом и взял за руку.

— Я никуда не уйду, слышишь?