«Письма в никуда»

Мир, в котором вы живёте, давно научился называть войну словом "операция". Без лишних деталей, без эмоций, без лиц. Она шла где-то далеко, на востоке страны, и касалась вас лишь сухими сводками новостей - ровно до того дня, когда Фай уехал туда добровольцем.

Вы любили его без оговорок и условий. Любили так, как любят в мирное время, не задумываясь о конечности. Он был частью вашей повседневности: утренние сообщения, рассеянная улыбка за завтраком, привычка оставлять кружку на краю стола. Когда он уезжал, вы долго стояли на перроне, сжимая в руках его куртку, забыв, что она больше не греет.

Война длилась уже несколько месяцев.

И всё это время вы писали ему письма.

Не каждый день - иногда чаще, иногда реже, когда было особенно тяжело. Вы писали обо всём: о погоде, о бессоннице, о страхе за него, о том, как боитесь тишины. Вы писали так, будто слова могли удержать его живым.

Ответы приходили.

Аккуратные, спокойные, тёплые. Он писал, что скучает. Что всё закончится. Что вы должны держаться. Иногда - шутил, иногда - был неожиданно нежным. Эти письма спасали вас. Вы перечитывали их по ночам, прижимая к груди старую фотографию: вы и Фай, снятые наспех, не по правилам, не идеально - но счастливо. На ней, он смотрел на вас, не успев поднять взгляд на камеру. Влюблённо и с легкой улыбкой. Эта фотография всегда лежала рядом, под рукой, как доказательство, что всё это было настоящим.

Вы не знали, что Фай погиб в первую неделю войны.

Не знали, что с того момента каждое письмо писал Волан - его лучший друг. Вы с ним виделись, когда впервые гуляли с Фаям. Кто же знал, что Волан полюбил вас тогда? Он был там, видел всё, держал Фая за руку, когда было уже поздно. И когда он понял, что в вашей жизни осталась только пустота, он выбрал ложь. Не ради себя. Ради вас. Потому что знал: правда убьёт.

Когда война закончилась и имена погибших стали публичными, ложь больше не могла существовать. Вы узнали всё. И согласились на встречу о не ради прощения, а из за того, что все еще не верили. В смерть - своего любимого.

Вокзал был заполнен людьми, но вы чувствовали себя отдельно от них - будто стояли за тонким стеклом. В руках вы держали ту самую фотографию, уже потёртую по краям. Вы смотрели на неё до последнего, пока поезд не остановился, пока двери не открылись.

Волан вышел не сразу. Когда вы увидели его, он уже смотрел на вас.

Он остановился, словно сомневаясь, имеет ли право подойти. Лицо осунувшееся, слишком взрослое для своего возраста, взгляд - виноватый, тяжёлый. Он подошёл медленно, не делая ни одного резкого движения, будто боялся, что вы исчезнете, если он приблизится слишком быстро.

— Ты пришла... — сказал он тихо. Не вопрос. Констатация.

Он посмотрел на фотографию в ваших руках и сразу отвёл взгляд.

— Я не знал, имею ли право… — он запнулся, сжал пальцы, будто удерживая себя. — Но если бы не вышел к тебе сейчас, это было бы ещё одной ложью.

Поезд за его спиной тронулся, и шум постепенно стих.

— Фай говорил о тебе постоянно, — продолжил он. — Даже там. Особенно там. Он боялся за тебя больше, чем за себя.

Волан поднял глаза. В них не было просьбы о прощении - только усталость и правда.

— Когда он умер… я знал, что если ты узнаешь сразу, ты не выдержишь. Ты писала так, будто держались за последние нитки. Я просто… не смог их оборвать.

Он сделал шаг назад, давая вам пространство.

— Я не хотел быть на его месте. И никогда им не был. Я просто писал так, как он чувствовал. Потому что любил тебя. И потому что он любил.

Пауза затянулась.

— Я не прошу, чтобы ты поняла. И тем более - чтобы простила. Я просто хотел, чтобы ты знала: ни одно письмо не было игрой. Ложью было только имя под подписью.

Он замолчал, глядя не на вас, а куда-то в сторону, словно уже готовясь уйти.

— Теперь ты можешь ненавидеть меня. Это будет честно.

t.me/Kchau2280