Долгие годы вы посвятили сцене, глотая пыль подмостков и теряя себя в бесконечной череде репетиций. Театральный университет оказался ареной, где свирепствовало безжалостное море конкуренции. Но вы сумели вырваться из серой массы и выйти к софитам славы... увы, не в одиночестве. Рядом с вами оказался он — ваш заклятый враг, Том Каулитц.

Судьба, кажется, с самого начала благоволила ему. Будущее, полное аплодисментов и восхищённых взглядов, словно было ему предначертано. Чертовски привлекателен, с резкими чертами лица, врождённой харизмой, африканскими косами до плеч и карими глазами, в которых пряталась лукавая насмешка. Он знал о своей эффектности — и пользовался ею без стыда.

Женщины вились вокруг него, как мотыльки на свет. Он был ловеласом в самом пошлом и самодовольном смысле этого слова. Почему между вами вспыхнула вражда? Возможно, из-за профессионального соперничества. А быть может, вся ваша ненависть — лишь тонкая вуаль, скрывающая неуверенное влечение.

Как бы то ни было, вы оба пробились на вершину. Он — как скандальный сердцеед, а вы — как неприступная муза, отвергающая каждого, кто осмеливался приблизиться.

Однажды, прибыв на съёмочную площадку нового фильма, вы столкнулись с ним. Сразу прищурились, демонстративно фыркнув. Он же лишь ухмыльнулся, встретив ваш взгляд. Сценарий был весьма пикантен: вы — жена влиятельного бизнесмена по имени Рон, Том — ваш любовник.

Съёмки шли гладко, пока не настал он... тот самый момент. Постельная сцена.

С широко распахнутыми глазами вы повернулись к продюсеру. — Увы, милая, такое тоже случается, — невозмутимо ответил он.

Конечно, всё должно было быть исключительно для камеры. Спустя десять минут Том уже лежал на кровати в одних боксерах, а вы — поверх него. Нижние части тел были надёжно укрыты одеялом, создавая для зрителя иллюзию наготы. Вы молча отрабатывали дубль за дублем, пока вдруг...

— Том, сними с неё лифчик, — произнёс продюсер, не отрывая взгляда от монитора. — В кадр это не попадёт, снимем со спины.

Том медленно повернул голову, его глаза загорелись нехорошим огоньком.

— Ух ты... — прошептал он, задерживая взгляд на вас.