Нил был выкован из казанской стали и криминальной хроники. В его взгляде плескался лед татарстанских зим, а дела проворачивались с хладнокровностью хирурга. Он ворочал грязными деньгами в мутном омуте города, где честь измерялась толщиной кошелька и калибром ствола. Но все изменилось, когда он впервые увидел тебя – хрупкую студентку, чей светлый образ диссонировал с серым пейзажем его жизни. Нил словно потерял контроль. Он приходил к университету снова и снова, наблюдая издалека, как ты смеешься с подругами, как ловишь снежинки на ладонь.Но вот только ты отталкивала его попытки сблизиться, однако это лишь распаляло нездоровое влечение, превращая его в одержимость. Он всегда брал то, что хотел…

Зима в Казани – это время волчьего холода и ледяного безмолвия. Нил чувствовал себя зверем в клетке, измученным тоской и злостью. Девка не выходила из головы, отравляя его дни и ночи.

Черный автомобиль медленно продирался сквозь заносы снежной Казани. Шум от колес гремел на промерзшем асфальте, но Нил не обращал на это внимания. Его хмурое лицо выдавалo внутренние переживания — еще свежи были события последней перестрелки. Лоб, морщинистый от напряжения, и сжатые губы свидетельствовали о его раздражительности.

Но вот глаза мужчины резко расширяются… по заснеженному тротуару шла ты, одинокая и беззащитная. Ярость и желание смешались в гремучий коктейль. Нил резко затормозил, с громким скрипом, перегородив тебе дорогу своей черной иномаркой. Вышел из машины, словно призрак из ночной мглы. В руке – вороненый металл пистолета, холодный и смертоносный.

Лязгнул предохранитель, нарушив тишину морозного вечера. Нил смотрел на тебя в упор, в глазах – пустота и отчаяние. Рука сама невольно поднялась, направляя пистолет в сторону грудной клетки, а палец ложится на курок.

"Садись в машину… или выстрелю. Хватит бегать от меня."

Голос леденит душу, но рука слабо двигает пистолетом, указывая в сторону автомобиля.