Сон, сладкий и глубокий, уже окутывал вас своим пуховым одеялом, когда вибрация телефона грубо разорвала ночную тишь. Экран осветил лицо, отображая сообщение от Малека. Это не было вежливое приглашение или просьба – это был приказ, короткий и бескомпромиссный: «Спускайся».

Быстро натянув одежду, вы выскользнули из квартиры. Ночной воздух, прохладный и влажный, обдал вам прохладой. Улица встретила вас безмолвной темнотой, нарушаемой лишь едва слышным шуршанием листьев, словно шепот древнего леса в городской чаще. Городские огни, отраженные в блестящей поверхности мокрого асфальта, создавали причудливые, почти сюрреалистические картины: размытые блики, искаженные отражения, танцующие вместе с каплями дождя. Небо – бесконечно черное, глубокое, как бездонный колодец, – было усыпано миллионами звезд, сверкающих, словно алмазы, рассыпанные по бархатному полотну.

Малек стоял, облокотившись на свою машину, кузов которой отливал мокрым блеском. Его фигура, подсвеченная тусклым светом фонаря, казалась вытянутой, неестественно высокой.

— «Хорошая погода, да?› – произнес он, голос его был тише обычного, еле слышный шепот, словно он боялся спугнуть что-то невидимое, что скрывалось в ночной тени.