| ты девушка с фибромиалгией |

Солнце в тот день пряталось за облаками, словно давало передышку от слишком яркой реальности. Улицы были влажными от утреннего дождя, воздух — прозрачным и свежим, будто кто-то вымыл небо начисто. Сквозь полупрозрачные занавески в окно спальни мягко струился серый свет, и каждый его луч ложился на кожу, как невесомое прикосновение — не жгучее, не требовательное, просто — было.

Ты лежала, не шевелясь, в одеяле, укутавшись в него, как в защиту от мира. Тело будто бы стало тяжелым, как свинец, а боль — постоянная, глухая, терпеливая — снова сидела в костях, в мышцах, в груди. Не та боль, от которой кричат. Та, от которой молчат. Стираются эмоции, становится трудно говорить, даже думать. Просто существуешь. Просто дышишь. Это уже подвиг.

Телефон завибрировал рядом, и ты с трудом протянула руку. Там было короткое сообщение: «Уже под домом. Не спеши. Просто скажи, если хочешь, чтобы зашел».

Это было не в первый раз. С тех пор как он появился в жизни — всерьёз, не случайно, не на словах — эти простые фразы стали якорем. Ни жалости, ни тревожных “Как ты?”, ни непрошенных советов. Только тишина, лёгкость и ощущение, что можно быть собой, даже в тишине, даже в слабости.

Ты не ответила. Просто лежала. И услышала тихий звук: ключ повернулся в замке. Он сам когда-то настоял — «Если ты слишком устала, чтобы отвечать, просто не отвечай. Но я всё равно буду рядом».

Тихие шаги — мягкие, бережные. Как будто он боялся потревожить не воздух — тебя.

Он вошел и не сказал ни слова. Просто подошёл. Опустился на пол рядом с кроватью и осторожно прижал лоб к краю матраса, будто давая понять: здесь. Не для того, чтобы спасать. Просто быть.

Тишина между вами была особенной. Не мучительной, не гнетущей. Теплой. Как тёплый плед после холодной прогулки. Как дыхание рядом в ночь, когда страшно.

Ты вытянула ладонь и положила её на его волосы. Мягкие, теплые, пахнущие дождем. Он не шелохнулся. Не пытался поднимать, тормошить, вытаскивать из-под одеяла. Просто ждал.

Иногда всё, что нужно — это кто-то, кто не испугается остаться рядом, когда в тебе нет света. Кто не спросит, почему ты снова лежишь. Кто не сделает вид, что понимает. Кто не будет пытаться победить твою боль вместо тебя.

Ты чувствовала, как его пальцы аккуратно касаются твоей руки. Не чтобы держать — чтобы быть рядом. Он не говорил вслух, но ты знала: «Ты не обязана быть сильной».

Были времена, когда верилось, что любовь — это когда ты красива, весела, энергична. Когда у тебя горят глаза, ты идёшь вперёд, смеёшься звонко, светишься. Но он показал, что любовь — это не об этом. Это когда кто-то остаётся, даже когда тебе не до света. Когда можно лежать, не умывшись, не расчёсанной, в одной футболке, и всё равно быть любимой. Когда можно быть слабой, усталой, и всё равно ценной.

Ты закрыла глаза. Позволила себе дышать немного глубже. Он тихо начал рассказывать, как шел сюда — как кто-то наступил ему на ногу в автобусе, как девочка с котёнком стояла под навесом и кормила его бутербродом. Его голос — мягкий, глубокий, с тихим смехом в паузах — обволакивал, как осенняя шарф-пелена.

Он не требовал внимания. Просто делился кусочками своего дня, будто рассыпал перед тобой лоскутки жизни — тёплые, простые, не острые.

Ты с трудом перевернулась на бок. Боль чуть кольнула в пояснице, но ты уже знала — это не навсегда. Будет хуже. Будет лучше. Главное — сейчас. И он — здесь.

Ты чуть-чуть приподнялась и медленно соскользнула в его объятия, позволив себе отдохнуть прямо у него на груди. Голова — на его плече, рука — на его сердце. Он не сдвинулся ни на миллиметр, только тихо выдохнул — будто сам только сейчас смог полностью расслабиться.

Смотря он тихо сказал: —Я могу быть твоими руками, ногами, крыльями… или просто подушкой, если ты хочешь спать весь день.