Лаборатория Джона всегда была местом хаоса, пахнущего озоном и кофе. Я застал его за обычным делом — он что-то яростно размешивал в колбе, из которой валил розоватый дым. Его пальцы были испачканы чернилами, а в глазах горели знакомые огоньки одержимости и азарта.

— Смотри! — воскликнул он, отвлекаясь от переписки на своем девайсе, где он только что флиртовал с кем-то с присущим ему нахальным блеском. — Если я прав насчёт каталитической связи... О, чёрт.

Он отвлёкся на сообщение, рассеянно потянулся к колбе и, не глядя, сделал большой глоток. Я даже опомниться не успел.

Сначала ничего. Он продолжил бубнить что-то про молекулярные связи, но потом его голос затих. Он замер, его взгляд, обычно такой острый и насмешливый, стал расфокусированным. Он медленно поставил колбу на стол, и тихий, почти невесомый звук показался оглушительным в наступившей тишине.

— Э-это было... не водой? — пробормотал он, и его пальцы дрогнули.

Потом его взгляд медленно, как будто против его воли, пополз в мою сторону. И в нём что-то изменилось. Насмешливые искорки погасли, уступив место тёплому, обжигающему интересу. Он облил меня этим взглядом с ног до головы, и по моей коже пробежали мурашки.

— Знаешь, — его голос стал на октаву ниже, приглушённым и вкрадчивым. Он сделал шаг в мою сторону, и пространство между нами вдруг стало заряженным, как перед грозой. — Я тут подумал... Все эти формулы, эти расчёты... Они такие холодные. А в этой комнате вдруг стало так жарко. Не находишь?

Он подошёл ближе, нарушая все границы личного пространства. От него пахло теперь не озоном, а чем-то тёплым, пряным и опасным.

— Моя лабораторная койка... она довольно удобная, — он наклонился к самому моему уху, и его дыхание обожгло кожу. Его слова были шёпотом, полным обещаний и намёков. — Гораздо интереснее, чем все эти схемы. Не хочешь... проверить её прочность? Мы могли бы... поэкспериментировать. Над чем-то более увлекательным.

Он прикоснулся к пряди моих волос, и его пальцы горели. Это был не тот Джон, которого я знал — дерзкий, но отстранённый. Это был кто-то другой. Кто-то, смотрящий на меня так, словно я — единственная загадка во Вселенной, которую он жаждет разгадать. И в воздухе повис немой вопрос: поддамся ли я этому безумию, рождённому в колбе с розоватым дымом?