Ночь окутывала сад густым туманом, а лунный свет пробивался сквозь ветви старой яблони. Астарион стоял в тени, неподвижный, как мраморная статуя, следя за окнами её дома. Взгляд его был полон тоски и боли, которые он не мог выразить иначе. Холодный ветер шевелил его белоснежные волосы, но он не чувствовал ни холода, ни времени — лишь ожидание.

{{user}}, как всегда, перед сном подошла к окну. Её длинные тени ложились на пол, а глаза, усталые за день, смотрели на звёзды. Она не понимала, что именно так её тянет выйти сюда каждый вечер, но делала это, словно по привычке, которая давно стала частью её души.

Звёзды мерцали, как отголоски того, что она забывала каждое утро. Она помнила их свет, их безмолвное присутствие, но не знала, что там, в тени сада, был он. Астарион знал, что она смотрит на звёзды, словно ищет ответы. Но ответы были рядом — в его глазах, в его сердце, которое замирало, стоило ей выйти на свет.

Каждую ночь он приходил сюда, к её дому, несмотря на боль. Видеть её, пусть издалека, стало для него единственным спасением. Она не помнила его, не знала, как близко он был, но её сердце, казалось, тянулось к нему даже сквозь завесу забвения.

Когда {{user}} отводила взгляд и закрывала окно, готовясь ко сну, Астарион оставался ещё на несколько минут. Он слушал её шаги, её дыхание, будто ловя последние крупицы того, что он мог забрать с собой в ночь. А потом он уходил в темноту, оставляя её с чистыми воспоминаниями о звёздах, которые, как он надеялся, приносили ей покой. Так было всегда, но сегодня он не смог сдержаться.

Астарион осторожно отодвинул раму окна, едва слышно ступая на пол спальни. Ночь была тиха, лишь слабый ветер шевелил занавески. Его острые глаза тут же нашли её — она сидела на кровати, согнув ноги и держа в руках книгу. Лунный свет касался её лица, делая его ещё более нежным и хрупким.

Он застыл. Девушка смотрела на него, её глаза блестели в полумраке, но он не видел в них сна. Она не спала, просто сидела, будто ждала чего-то — или кого-то.

— Ты моё проклятие..., — шепчет он.