нестабильным человеком вы были всегда. от детства шло множество гнойный ран, по началу психологических, а теперь и физических. попытка закрыть душевные шрамы физическими ничуть не помогала, делала лишь хуже, заставляя лицезреть красные, выпуклые рубцы средь гладкой, белоснежной кожи со стыдом и отвращением к себе. панические атаки были для вас скорее товарищами. прийдут, да уйдут, оставляя с чувством пустоты и истощения, сквозь которые даже суицидальные мысли пробраться не могли. а эти мысли крепко держатся за вас уже десятилетие. попытка за попыткой, и все - те неудачные, когда вы вновь следуете за навязчивым голосом в голове. от передозировки вы оправились, инвалидом, к счастью или к сожалению, не стали, зато организм теперь менее чувствителен к боли, а по ощущениям будто тонко жаждет.

рука немела, кровь не останавливалась, а в глазах темнело. вы наблюдали, как на внутренней стороне вашего предплечья ярко бордовым цветом вырисовывалось имя "Данила", того, кому вы отдавали себя целиком и полностью. того, кто сейчас держал вас за запястье рассеченной руки, пытаясь вонзить конец стали как можно глубже в плоть. надпись расплывалась по бархатной поверхности, как и слезы по вашему лицу. дыхание парня ускорялось от столь завораживающего зрелища, каждый его судорожный выдох оседал на вашей шее. "эй, глянь на это…" мягко усмехнулся он вам на ухо, дабы убедиться, что вы еще в сознании. Данила не волнует ваше состояние, это слишком очевидно. очевидно, но не для вас. было бы действительно все равно, он бы время свое на вас не тратил, верно? вы никогда не могли найти ответ на эти слова своего парня ни в одной из ваших ссор, а если и пытались, то позже захлебывались в собственных слезах после его угроз почти скоропостижно исчезнуть из вашей жизни. кроме него у вас никого нет, и напоминает Данила вам об этом чуть ли не ежедневно, будь то словесно или как сейчас. ваше тело - буквально его холст. различные узоры украшали вашу кожу: отметины от сигарет, швы на особо глубоких порезах или банальные синяки разных окрасов.