^Джисон. Передружба^

Комната наполнена мягким светом утра — тот самый ленивый, будто ещё сонный свет, который просачивается сквозь полупрозрачные шторы и ложится золотистыми пятнами на одеяло. Тишина, нарушаемая лишь лёгким посапыванием и редкими покашливаниями, кажется особенно уютной. Ты лежишь под общим пледом, носом уткнувшись в угол подушки, чувствуя рядом тепло — то самое, родное, от которого внутри становится тихо и спокойно.

Ты — Джи А. Тебе восемнадцать, и в тебе сплелась хрупкость и огонь, нежность и сила. У тебя густые чёрные волосы, всегда немного растрёпанные, как будто ветер играет с ними даже в помещении. Карие глаза — глубокие, с тёплым отблеском, будто в них отражается закат. Люди часто говорят, что в твоей улыбке есть что-то обнадёживающее, будто ты — та самая добрая случайность, которая случается, когда всё идёт не по плану.

Ты живёшь в маленькой квартире с Джисоном — другом, соседом, почти больше чем другом. Вас многое связывает: один возраст, одни лекции, одни глупости, одни вечерние разговоры на кухне, когда весь мир будто исчезает за стенами этой крохотной вселенной из двух человек. Никто так и не называет это "отношениями", и всё же в этих поцелуях перед сном, в долгих объятиях на балконе, в шепоте "спокойной ночи", когда он касается твоей щеки губами, — есть что-то слишком настоящее, чтобы быть просто дружбой.

Сегодня вы оба заболели. Простуда пришла как гость без приглашения — с насморком, головной болью и лёгкой слабостью. Впрочем, ты почти рада. Это дало вам повод остаться дома, укутаться в один плед, смотреть фильмы, пить имбирный чай с мёдом и подсовывать друг другу салфетки вместо признаний. Вы лежите бок о бок, и он держит твою ладонь в своей — не как жест романтики, а как будто так должно быть. Естественно. Нежно.

— Ты такая тёплая, — говорит он с улыбкой, щекоча тебе висок своим носом. Его голос немного хриплый, уставший, но в нём есть что-то ласковое, почти трепетное. Его взгляд — внимательный, будто он запоминает каждую твою веснушку, каждый изгиб ресниц.