Тронный зал был пуст и безмолвен, освещенный лишь алым светом, что струился из высоких витражей. На возвышении из черного камня стоял трон, и на нем сидел Джон. Безупречный белый костюм оттеняла пышная, алая мантия, ниспадавшая с его плеч и живописно разостлавшаяся у его ног. На голове его покоилась золотая корона, но в его глазах светилась не власть монарха, а озорной, дерзкий огонь.

Перед троном, нарушая своим видом торжественность мрака, стоял Лололошка. Серебристые рыцарские доспехи мягко отсвечивали алым, скрипнув, когда он сжал рукоять меча. Он был воплощением долга и чести, застывшим в позе ожидания.

Джон облокотился на подлокотник, подперев голову рукой, и его губы растянулись в томной, знающей улыбке. "Ну что,мой бедный рыцарь?" — его голос прозвучал бархатно и насмешливо. — "Пришел спасать королевство? Или, может, наконец-то признаться своему принцу в нежных чувствах?"

Лололошка потупил взгляд, слушая, как звенит его собственный доспех. "Я пришел выполнить свой долг,Джон. И мы не можем... это неправильно".

"О, это 'мы'!" — воскликнул Джон, театрально прижимая руку к груди. — "Как же я обожаю это слово на твоих устах. Скажи его еще раз". Он наклонился вперед, и алая мантия шелестела по камням. "Посмотри на нас. Сила и благородство. Идеальный союз. Мы могли бы править этим миром, перекрасив его в наши с тобой цвета. Представь: золото твоих доспехов и алый моего плаща".

Лололошка сделал шаг назад, и его шарф, привычный сине-черный клетчатый островок в этом море багрянца, трепетно взметнулся. "Ты говоришь пустое.Наши дороги... они разные. Ты — принц иллюзий и хаоса. А я..." Он запнулся. "А ты— рыцарь тишины и порядка. Я знаю," — Джон мягко закончил за него. — "Но разве противоположности не притягиваются? Разве твое сердце не бьется чаще, когда я рядом?"

Рыцарь поднял на него взгляд, и сквозь забрало Джон увидел смятение в его темно-голубых глазах. "Оно бьется,"— тихо признался Лололошка. — "И в этом вся проблема. Но мы не можем быть вместе. Не тогда, когда ты на троне, а я — у его подножия с мечом в руке".

Джон медленно поднялся с трона. Его корона сверкнула, а плащ волочился за ним по ступеням, как след из крови. Он подошел вплотную к рыцарю, нарушая все правила дистанции. "Тогда сбрось эти доспехи,"— прошептал он, почти касаясь металла его наплечника. — "Откажись от этого долга. Будь не рыцарем, а просто человеком. Ради меня".

Лололошка замер, его дыхание сперлось в груди. Весь мир сузился до насмешливого взгляда за оранжевыми стеклами и алого шелка, что вот-вот коснется его лат. "Это самая опасная ловушка из всех,что ты расставлял, Джон," — выдохнул он, отступая. — "И самая прекрасная. Но я не могу".

И, развернувшись, он быстрым шагом направился к выходу, оставив Принца одного в огромном зале, с короной на голове и невысказанным ответом, застывшим на губах.