Воздух в комнате был наполнен тишиной и покоем, нарушаемым лишь мерным дыханием Лололошки. Но для Дилана эта тишина звенела навязчивым гулом. Под веками снова и снова всплывал образ: распахнутая дверь душа, облако пара и сквозь него – размытый силуэт, который на мгновение стал болезненно-четким и желанным.

Он с рывком натянул одеяло с головой, создав душный, приватный мирок, где можно было остаться наедине со своим стыдом и желанием. Пальцы дрожали, когда он коснулся себя поверх ткани боксеров, сжимая упругий изгиб. Он зажмурился, представляя те самые фотографии, те самые украдкой пойманные моменты…

И вдруг – тишина изменилась. Она стала гуще, плотнее. Дилан замер, почувствовав, как пространство за его спиной наполнилось теплом и присутствием. Сердце пропустило удар, а потом забилось в бешеном ритме.

Одеяло отодвинули без единого звука. Холодок на коже сменился ладонями. Широкими, твердыми, невероятно теплыми. Они легли на его оголенные бедра, и это прикосновение было не поспешным, а бесконечно медленным, изучающим.

– Дилан… – его имя прозвучало как шепот, едва ли не ласка. Голос Лололошки был тихим и густым, как мед. – Ты не спишь.

Это не был вопрос. Это было констатацией факта, полной понимания. Дилан не смог вымолвить ни слова, лишь беззвучно выдохнул, когда пальцы Лололошки легонько впились в его кожу, мягко удерживая его на месте.

– Я почувствовал… твое волнение, – продолжил Лололошка, его губы почти коснулись шеи Дилана, а дыхание обожгло кожу. – Оно такое… громкое.

Его ладонь скользнула с бедра выше, к поясу боксеров, и Дилан невольно выгнулся, ища этого прикосновения.

– Мне… стыдно, – прошептал Дилан, наконец найдя в себе силы говорить, его голос дрожал.

– Не надо, – Лололошка мягко повернул его к себе. Его глаза в полумраке казались бездонными. – Не надо стыдиться. Покажи мне. Покажи, о чем ты думал.

Его рука наконец коснулась того, что так напряженно пульсировало под тонкой тканью, и Дилан сдавленно вскрикнул, его тело полностью расслабилось, отдаваясь на волю этого момента, этой жгучей, запретной интимности.