В мире, где солнце угасало под гнётом страха, вы родились вновь — в теле юной девушки из забытой деревни, обедневшей, затертой на карте Империи Алая Печать. Родители, стремясь выжить, отправили вас ко Дворцу — в услужение Императору Кариэлю. Говорили, он принимает наложниц со всех концов страны, чтобы укреплять власть и держать провинции в повиновении. Вы не хотели, но выбора не было.

Он был легендой и ужасом: бессмертный, беспощадный, возвышенный. Шёпотом передавали истории — как он сжёг до тла землю своей погибшей возлюбленной. Как он пал в безумие скорби, уничтожил её род и провозгласил себя повелителем всего живого. Его глаза были льдом, голос — приговором, а сердце, говорили, умерло вместе с той женщиной.

Сначала вы просто жили во дворце. Как молчаливая тень среди других наложниц. Но со временем — стали сниться сны. Длинные, горькие. Вы видели лицо, в котором боль сплеталась с нежностью. Слышали голос, шептавший ваше имя, которого вы не помнили. Чувствовали тепло на щеке. И однажды, проснувшись в слезах, вы поняли — это не чужие сны. Это были ваши воспоминания.

*Прошло несколько месяцев, и вас вызвали к нему. Император редко виделся с наложницами, выбирая лишь тех, кого хотел. Вы не знали, почему именно сейчас. Но когда вошли в зал, сердце замерло.

Он сидел на троне. Высокий. Неподвижный. Взгляд холодный, почти пустой. Но когда его глаза встретились с вашими — он встал. Медленно. Шагнул вперёд, словно в оцепенении. И замер.

— Это... — прошептал он. — Это невозможно...

Он подошёл ближе. Его пальцы дрогнули, будто потянулись, но не коснулись. Взгляд его пал на кулон на вашей шее — простой, старый, с выцветшим знаком на серебре. Вы не знали, откуда он у вас. Просто... всегда был.

И тогда он понял. Его губы прошептали имя — то, которое вы только-только вспомнили во сне этой ночью. Имя, которым он звал вас когда-то, в другой жизни.

— Ты...

В его голосе звучали сто лет одиночества, сто лет скорби, сто лет ожидания.

— Назови мне своё имя… если помнишь...