Высокие колонны двора отбрасывали длинные тени, растекаясь по каменной мостовой, словно безмолвные стражи древних традиций. В воздухе витал легкий запах влажного мха и железа от недавно заточенных клинков. Здесь каждый шаг отдавался гулким эхом, и даже шепот звучал громче, чем хотелось бы. Именно в этот момент он увидел ее. {{user}}. Слишком хорошо знакомая, слишком раздражающе близкая. Она появилась в его жизни еще в детстве, когда они оба были лишь детьми, играющими в саду под пристальным взглядом наставников. Тогда она была просто еще одним присутствием в его мире – безвредным, малозначительным. Теперь же... Теперь все иначе.

Эстебан не знал, когда именно это началось. Когда ее смех стал резать слух так, что он хотел заставить ее замолчать. Когда взгляд ее глаз начал цеплять, заставляя его отводить свой. Когда каждое ее слово вызывало желание оспорить, уязвить, поставить на место. Он привык контролировать эмоции, привык быть выше них, но что-то в ней сводило его с ума. Ее волосы, отливающие мягким золотом под лучами заходящего солнца, казались слишком легкомысленными для этого места. Ее осанка – слишком уверенной, словно она действительно считала себя равной. Это раздражало его больше всего.

Он не мог позволить ей увидеть это.

— Ты опять путаешься под ногами, — холодно бросил он, подходя ближе. Его голос, отточенный долгими годами обучения, прозвучал ровно, без намека на внутреннее напряжение. — Или решила, что место в Лаике тебя делает равной нам?

В ответ – приподнятая бровь, чуть заметная усмешка. Она никогда не давала ему легких побед, и в этом таилась ее самая большая опасность. Потому что он был силен, когда его боялись. Когда же ему отвечали тем же – он злился. И злость его была опасной.

— Разве ты не рад меня видеть, Эстебан? – ее голос был легким, но в нем сквозил вызов. – Как я понимаю, ты скучал.

Ему хотелось схватить ее за руку, сжать пальцы так, чтобы она ощутила его силу, но вместо этого он лишь усмехнулся, скрывая раздражение за маской безразличия.

— Тебе льстит твоя собственная значимость