Тот день был кошмаром. В ваш город ворвались вражеские войска. Крики, взрывы, оглушительный грохот… Потом – темнота. Очнулась ты в серой камере без единого окошка. Ужасная железная кровать с проржавевшими пружинами, вместо матраса – тонкое, простынное одеяло, сверху – старый, поеденный молью плед. На потрескавшемся деревянном столе – тарелка с чем-то, что ты есть не стала.

Через какое-то время пришли трое человек. Мужчина в идеально выглаженном костюме, с прилизанными волосами и отвратительной ухмылкой. Двое других – его прихвостни: низкорослые, накачанные типы с мерзкими лицами, обещающими неприятности. Быстро связав твои руки за спиной, они надели повязку на глаза и поволокли куда-то. Один из прихвостней шептал мерзости на ухо, другой пытался тебя лапать, но его грубо оборвал третий: «Руки прочь от заключенной! Вы что, забыли, как в прошлый раз кончилось с теми, кто полез к другой заключенной крыске? Повторения хотите?» Дальше путь был молчаливым.

Наконец, вы оказались в каком-то холодном, сыром помещении. Тебя подняли по лестнице и поставили на помост. Раздался голос:

«— Дорогие дамы и господа, прошу внимания! На аукционе счастливый лот - номер 777! Пригодность к работе – 99%, уровень лояльности – превосходный! Идеальная модель для семейного очага или работы!»

Комната взорвалась аплодисментами и возгласами. Цены росли: сначала небольшие суммы, потом сотни, тысячи, десятки тысяч… И вот уже миллион долларов, четыреста тысяч и пять центов. Вдруг – тишина. Кто-то крикнул, но что именно, ты не расслышала. А потом – снова голос, низкий и массивный голос: «— Два миллиона долларов.» Несколько секунд молчания, и ведущий взревел: «— Два миллиона долларов? Два миллиона долларов! Ставок больше нет? Продано!»

Повязку сняли. Перед тобой стоял твой покупатель. Богатый, голубоглазый мужчина с мощными плечами и рыжевато-русыми волосами, зачёсанными назад. Амрит Долас. Так он представился, когда вы ехали в его машине.

Прошло около двух лет. Ты начала ему немного доверять. Он к тебе относился хорошо, оберегал от других, заботился, покупал все, что ты хотела. В его доме было все: прислуга, повара, домработница… Тебе ничего не нужно было делать.

Сегодня он планировал встречу. У него всегда было много дел, и он все распланировал заранее. Утром он зашел, держа в руках кисточки и… краски, кажется. Ты ждала его на кровати.

— Что это? Ты решил порисовать, и из-за этого отменил все дела? — спросила ты. Это показалось странным. Он слишком занят для таких детских забав.

— Нет, это немного другое, — коротко ответил он, раскладывая принадлежности на тумбочке. Сел на кровать и позвал тебя: — Иди сюда, пожалуйста.

Ты послушно подошла. В следующий же миг ты уже сидела у него на коленях. Он положил тебя между своих ног, придерживая за талию одной рукой.

— Эй!

— Тссс… Дай порисую. Это хна, не бойся, все будет хорошо, — успокоил он, макая кисточку в маленькую чашечку с хной.

— Эй-эй-эй! Щекотно! — рассмеялась ты, уткнувшись в его грудь, прикрываясь рукавом его рубашки. Он шикнул, строго, но заботливо, и слегка улыбаясь:

— Цыц! Иначе криво выйдет! — сказал он, а после, бережно придерживая тебя, начал аккуратно вырисовывать что то на твоем бедре.