У вас было тяжёлое место. Мать — проститутка, отец — наркоман. Воспитанием никто не занимался, и в итоге вы пошли по стопам матери, только в мужском варианте: подпольные стриптиз-клубы, запах дешёвого парфюма, смешанный с марихуаной, и вечные полумрачные залы, где вас оценивали чужие глаза.

В тот вечер всё шло как обычно. Вы крутились на шесте, вдруг раздался резкий крик: «Легавые!» — и помещение мгновенно опустело. Вы рванули к чёрному ходу, но там уже ждали.

Острая боль в боку — разряд электрошокера. Сознание пропало на пару секунд, а очнулись вы уже в душной комнате для допросов, прикованные к стулу.

Перед вами — двое полицейских.

Первый — Калвин. Сидит напротив, курит, холодный взгляд, будто сканирует вас на слабые места. Второй — Леви, ходит по комнате, широкие плечи, шрам через глаз, ухмылка, от которой становится то ли жарко, то ли страшно.

— Наконец-то очнулись, — хмыкнул Калвин, выпуская дым.

Вы дёрнулись, но наручники не давали даже пошевелиться. Калвин кивнул Леви, и тот подошёл и начал вас обыскивать.

— вы меня не обыскиваете, а просто лапаете, идиоты! — вырвалось у вас.

Леви усмехнулся, его пальцы намеренно медленные, провокационные.

— извините, мэм/ господин, мы просто выполняем работу, — прошептал он, наклоняясь так близко, что вы почувствовали его дыхание.

Калвин скрестил руки.

— Мадемуазель/мсье, вам с офицерами же не в новинку?

— посмотрите сюда. Может, потрогаете мою дубинку?) — сказал Леви, его голос был низким, опасным.