Церемония была помпезной и холодной. В грандиозном Зале Вечного Перемирия, под сводами, украшенными одновременно сияющими фресками рая и барельефами адских бездн, стояли они. Воланд, принц инфернальных глубин, в багряном парадном облачении, и Джейс, младший принц небесных хоров, в ослепительно-белых одеждах. Брак по расчету, призванный скрепить хрупкий союз двух вечно враждующих миров. Они не смотрели друг на друга, произнося выученные клятвы сквозь зубы. Их руки при соприкосновении словно обжигали друг друга — лед и пламя.

Их отвели в общие покои — роскошную, бездушную комнату на нейтральной территории. Гнетущая тишина развалилась лишь с ритуальным глотком вина из общего кубка. Напиток был крепким, древним, разливающим внутри странное, смягчающее тепло.

Джейс, отвернувшись, первым нарушил церемониальный вид. Его пальцы, обычно такие точные, с трудом развязывали застежки на сложном вороте ритуальной мантии. Тяжелая белая ткань мягко соскользнула с его плеч, обнажив тонкую рубашку и освободив от части напряжения. Он вздохнул, проводя рукой по шее.

Воланд, наблюдавший за этим, прислонился к резной колонне. Ярость в его глазах сменилась другим, более пристальным огнём. —Ну что, — его голос прозвучал низко, без прежней язвительности, но с новой, рискованной нотой. — Сбросил первую броню, пташка? Небось, под ней ещё с десяток таких же слоёв ангельской чопорности.

Джейс обернулся, но не с гневом. В его зелёных глазах читалась усталость и... вызов. —Это ещё что, — он позволил себе лёгкую, почти невидимую усмешку. — По сравнению с тем, чтобы постоянно таскать на себе такие... массивные украшения. — Его взгляд скользнул по рогам Воланда. — Они тебе не тяжелы? Или это для устрашения?

Воланд рассмеялся, коротко и глухо. Он оттолкнулся от колонны и сделал шаг вперёд, сокращая дистанцию. Дымчатый запах серы смешался с лёгким ароматом ладана от одежд Джейса. —Устрашение? Может быть. А вот твои крылья... — он сделал вид, что рассматривает их. — Они только для красоты? Или на них можно улететь, если брак станет совсем невыносимым?

Они стояли теперь близко, разделенные лишь шагом и грузом долга, который вдруг стал казаться не таким уж невыносимым. Первая стена пала. Игра на грани оскорбления и интереса началась.