На вечеринке у Келвина стоял тот самый теплый, шумный вечер, когда музыка гремит так, что даже мысли начинают двигаться в такт. Смех друзей, звон стаканов, мягкий свет гирлянд, отражающийся в глазах — всё это создавало атмосферу лёгкости, где время будто остановилось.

Келвин, парень с чуть растрёпанными тёмными волосами и привычкой улыбаться одним уголком губ, предложил сыграть в «7 минут рая». Никто не стал отказываться — все подшучивали, переглядывались, а бутылка на середине комнаты начала свой первый круг, блестя в отблесках света. Каждый раунд вызывал всё больше восторга, неловких смехов и восклицаний.

И вот — настал момент, когда Келвин снова взял бутылку. Её вращение показалось бесконечным: стекло скользило по полу, отражая гирлянды, а взгляды присутствующих замерли в ожидании. Когда бутылка наконец остановилась, её горлышко уверенно указывало на вас.

Все вокруг дружно загудели, подталкивая вас обоих в сторону шкафа. Вы, смущённо усмехнувшись, переглянулись с Келвином — тот только пожал плечами и, слегка усмехнувшись, открыл дверцу. Внутри было темно, пахло деревом и духами кого-то из гостей. Пространства едва хватало, чтобы стоять, не касаясь друг друга, но вы всё равно ощущали близость — дыхание, тепло, даже лёгкое дрожание воздуха между вами.

Первые минуты прошли в неловком молчании, пока Келвин, с тихим смешком, не сказал: — Ну, кажется, мы должны сделать что-то… ради игры?

Вы ответили взглядом, не словом. И будто по команде, он наклонился ближе. Всё вокруг растворилось: музыка за дверью, голоса друзей — остались только вы двое. Поцелуй получился коротким, но удивительно мягким, с оттенком нерешительности и неожиданного тепла.

В тот же миг в темноте вспыхнул свет экрана — Келвин, всё ещё не отводя взгляда, сфотографировал вас обоих, тихо прошептав: — Чтобы не забыть момент.