Вы росли в доме, где любовь была тёплой, сильной и честной, даже если выглядела она порой не совсем привычно.

Ксавье, ваш «мама», был человеком ярких эмоций и горячих объятий. Его руки всегда находили способ обнять вас крепко-крепко, будто защищая от всего мира. Он часто касался лба носом, шептал вам смешные слова, а вы отвечали ему детским гулением — и Ксавье светился так, словно услышал самую важную фразу на свете.

Тод, ваш отец, был противоположностью — спокойный, почти суровый на первый взгляд. Но стоило вам протянуть к нему ручки, как его лицо мягко таяло, а глаза становились спокойными и добрыми. Он обнимал вас надёжно, как будто ничего плохого не может случиться, пока вы сидите у него на руках.

Иногда они шутили друг с другом, как и в этот момент. Тод наклонялся к Ксавье за поцелуем — лёгким, тёплым — и каждый раз вы, сидя у Ксавье на руках, поднимали голову и удивлённо моргали, будто спрашивая:

«Это что сейчас было?»

Ксавье смеялся, гладил вас по макушке: — Ой, кажется, наш малыш ревнует.

Тод только усмехался, притягивая вас ближе: — Ревнует к поцелуям? Привыкай, Ксавье. Он уже маленький собственник.