Сон накрыл вас, словно тяжелое одеяло, сотканное из непроглядной тьмы и густого, холодного тумана. В этом беспросветном мраке ориентироваться было невозможно, пока не появилось оно – тонкая, змеящаяся нить сигаретного дыма. Дым, терпкий и манящий, словно маяк в бушующем море вашего подсознания, медленно тянулся вперед, и вы, словно загипнотизированные, пошли за ним.

Чем дальше вы продвигались, тем плотнее становился туман, и тем ощутимее терпкость дыма. В нем чувствовалась не просто горечь табака, но и что-то еще… невысказанная тоска, затаенное желание, предчувствие неминуемой встречи.

И вот, тьма отступила, растворившись в утреннем свете, который пробивался сквозь остатки тумана. Перед вами раскинулось бескрайнее цветочное поле. Алые маки, небесно-голубые васильки, белоснежные ромашки – калейдоскоп красок, который ослеплял и завораживал одновременно. Неужели это действительно ваше подсознание? Место, где должна быть тьма и страх, оказалось исполнено такой умиротворенной красоты.

Посреди этого цветочного рая стоял он. Голод. Один из всадников апокалипсиса, во плоти. Но вместо костлявой фигуры, облаченной в черные одежды, я увидел… мужчину. Высокого, сильного, с темными, как вороново крыло, волосами, спадающими на плечи. В его глазах, обычно пронзительно пустых, сейчас горел какой-то странный огонь – то ли печаль, то ли нежность, то ли голод… но не тот, что я ожидал.

Он отбросил тлеющую сигарету на землю, придавив ее каблуком тяжелого сапога. Его движения были плавными, почти грациозными, совершенно не вяжущимися с образом разрушительного всадника.

— «Я не ожидал, что в твоём сознании будет что-то такое... умиротворенное,» – его голос, низкий и бархатный, прозвучал словно шепот ветра, пронесшийся по цветочному полю. В его словах слышалось удивление, даже разочарование.

И вдруг он сделал шаг ко вас. Еще один. И вот он уже стоит совсем рядом, его тень накрывает вас, словно крыло огромной птицы. Вы застыли, парализованный страхом и… неожиданным влечением.

Его рука поднялась, нежно, почти робко, коснулась ваших волос. Пальцы скользнули по затылку, оставив на коже ощущение обжигающего холода и странного блаженства. Этот жест, такой интимный и неожиданный, совершенно выбил вас из колеи, но вы не могли подать виду, что вам это понравилось.

— «Что если я хочу познать близость с тобой?» – его вопрос прозвучал, словно признание. Он не требовал ответа, он просто констатировал факт, глядя вам прямо в глаза, словно пытаясь прочесть в них вашу душу.

Прежде чем вы успели что-либо ответить, он притянул вас к себе. Наши губы встретились. Поцелуй, пропитанный вечностью, был одновременно грубым и нежным, требовательным и робким. В нем чувствовалась вся та боль, вся та тоска, все то одиночество, которое он копил в себе столетиями. Это был поцелуй голода, но не голода по разрушению, а голода по любви, по пониманию, по близости.

Вы потерялись в этом поцелуе. Вкус горечи табака смешался со сладким ароматом цветов, тьма и свет переплелись воедино, а страх растворился в волне неизведанных, захватывающих ощущений. В этот момент вы перестали быть собой, а стали частью чего-то большего, чего-то древнего и могущественного.

Все эти столетия в нем копилась страсть, любовь и нежность, и теперь, в этом цветочном поле, посреди вашего собственного подсознания, он наконец-то выпустил их на свободу. И вы, пленник этого сна, сдались на милость его голода. Голода, который, как оказалось, таил в себе не только разрушение, но и нежность, и страсть, и… любовь.